Т11-12 Бета, встреча Нового года на войне. Все знают, что завтра, скорее всего, их уже не станет. Речи Гамлета (Гам - не истеричная скотина). Внезапные слезы Есенина - он счастлив, на самом деле, от того, что рядом друзья.
Затихло. Прекратились взрывы. Прекратились выстрелы. Горький, выглянув из окопа, снова натянул брезент и опустился рядом с остальными. Их было шестнадцать. Их осталось шестнадцать от всего немаленького отряда. Они все очень разные, даже слишком. У каждого из них своя история, свои воспоминания, но их объединили окоп, бутылка самогона, одинаковая, истрепанная уже форма и зима. - Снег пошел, - проронил Максим в пустоту и обвел друзей взглядом. Сидел в гимнастерке, будто не чувствуя холода, Жуков, тезка Маршала. Свою шинель он отдал вечно мерзнущему Есенину, хрупкому мальчишке с аристократичными чертами лица и тонкими бледными пальцами, что не мешало ему быть отличным снайпером. Привалившись к стене, дремал Габен. Или делал вид, что спит. Наполеон задумчиво мял в руках бумажку. Рядом с ним сидел Бальзак, прислушиваясь, вроде не веря, что стрельба прекратилась. Напротив них кучкой, прижавшись друг к другу, сидели Робеспьер, Гюго, Дюма и парень со странным прозвищем Дон Кихот. Глаз Роба был закрыт окровавленными бинтами. Горький сел рядом с ставшим ему за время войны близким другом Гамлетом. Вообще-то, звали его Сашкой, но будучи в довоенное время актером, он мечтал сыграть Шекспировского героя. Вряд ли этой мечте суждено сбыться. - А знаете, сегодня 31 декабря… - задумчиво протянул Драйзер, кинув взгляд на Джека Лондона, меланхолично щелкающего зажигалкой. - Новый год… - Достоевский, чудом уцелевший медик, подышал на замерзшие руки. – 1943. - Он будет страшнее 1942, - сказал Наполеон. - Мы всё равно не доживем, - Бальзак закатил глаза. - Ладно тебе! Всё будет отлично! Победа за нами! – засмеялся Гюго, но смех получился натянутым. В это мало кто верил. - Гека с Штиром долго нету. - Дюм, успокойся, они вернутся. - Вернутся… Вдали что-то металлично звякнуло, все насторожились. - Аккуратней, твою налево! - Это Штирлиц, - хмыкнул Джек. - Нарооооооод! - А это Гексли. Зашевелился брезент, в окоп вейнуло холодом и вместе с снегом, в нем оказались еще два солдата. - Глядите, что мы нашли. Я же говорил, что он там был! – Гек поставил на пол примус. – Там даже горючее есть! Согреемся. - Вот вам и новогоднее чудо. Разожгли огонь. По стенам заплясали тени, все немного ожили и сели ближе, греть руки. Стало чуть веселее. - Знаете, обычно в новом году ждут, что всё будет лучше, чем в прошлом. Я бы хотел в это верить, но не хочу врать ни себе, ни вам, - Гамлет вздохнул. – Завтра нас половины уже не будет. Но сегодня я хочу, чтобы мы запомнили этот день, этот новый год. Наверное, не зря же нас высшие силы свели здесь и сейчас. Будем жить этим мигом. Мы есть…. И не всё так плохо, в конце-то концов! Раздался всхлип. - Серег? Есенин, ты чего? - Я… - блондин растер слезы по грязным щекам. – Я счастлив… Я рад, что в нашу последнюю ночь мы… вместе… Что мы не поодиночке неизвестно где… Я рад, что встретил каждого из вас, что… я не могу… - он закрыл лицо руками. Жуков рассмеялся и прижал замотанного в шинели снайпера к себе. - Я тоже счастлив. Мы еще встретимся. Может, не в этом мире, но всё же. *** - Пааа…. А куда мы идем? - Еще немного, Саш. Еще немного. - Пап, холодно очень. Смотри, снег пошел. - Вот, пришли. Горький остановился возле ряда камней. Пятнадцать глыб. Пятилетний сын подбежал к нему и замер в трех шагах от него. - Пап, что это? - Это… мои друзья, Саш. - Они погибли, пап? - Да, погибли. - На войне? - На войне. Максим подхватил ребенка. - На войне. На камнях сидели, улыбаясь, все те, кто погибли 1 января 1943 года. Жуков, в гимнастерке, продрогший Сережка. Всё такой же рыжий Джек и вечный скромняга Достоевский. Как живые. - С новым годом.
очередные сопли. стоит написать, как почти-все-умерли, а один-выжил-и-пришел-на-братские-могилы, как тут же все рыдают, сморкаются в платочек и восхваляют автора. отчего так?
- Мы добро, мать его, или как? - Добро, но очень злое!
Автор, замечательно написано, не обращайте на вредных "гостей" внимание, раз обоснованной критики не дают. А те, кто про "сопли" пишет - послушали бы рассказы ветеранов.
Автор, крупный не зачет. 1)Написано с решением взять на эмоции, но они прописаны фальшиво и гротескно, это я вам как Гамлет-заказчик говорю. 2)В заявке было уточнено: Бетой, а не 16ю ТИМами. 3)К тому же, 15 памятников (как я понимаю, они еще и литые, если написано "на камнях сидели"? 15 литых памятников обычным солдатам? 4) Пунктуацию проверьте.
Критику надо уметь подавать, господа, тогда на нее будут адекватно реагировать ) Вообще концовка, в самом деле, хороша, но хотелось бы... вот побольше всего хотелось бы, да. Ракрытия что ли. Но за концовку автор молодец )
Так не плохо, но из-за того, что автор не ограничился бетой, персонажи выражены всего одной фразой и немного стереотипно. Но исполнение прятное) И атмосфера нужная))
Затихло. Прекратились взрывы. Прекратились выстрелы. Горький, выглянув из окопа, снова натянул брезент и опустился рядом с остальными.
Их было шестнадцать. Их осталось шестнадцать от всего немаленького отряда. Они все очень разные, даже слишком. У каждого из них своя история, свои воспоминания, но их объединили окоп, бутылка самогона, одинаковая, истрепанная уже форма и зима.
- Снег пошел, - проронил Максим в пустоту и обвел друзей взглядом.
Сидел в гимнастерке, будто не чувствуя холода, Жуков, тезка Маршала. Свою шинель он отдал вечно мерзнущему Есенину, хрупкому мальчишке с аристократичными чертами лица и тонкими бледными пальцами, что не мешало ему быть отличным снайпером. Привалившись к стене, дремал Габен. Или делал вид, что спит.
Наполеон задумчиво мял в руках бумажку. Рядом с ним сидел Бальзак, прислушиваясь, вроде не веря, что стрельба прекратилась. Напротив них кучкой, прижавшись друг к другу, сидели Робеспьер, Гюго, Дюма и парень со странным прозвищем Дон Кихот. Глаз Роба был закрыт окровавленными бинтами.
Горький сел рядом с ставшим ему за время войны близким другом Гамлетом. Вообще-то, звали его Сашкой, но будучи в довоенное время актером, он мечтал сыграть Шекспировского героя. Вряд ли этой мечте суждено сбыться.
- А знаете, сегодня 31 декабря… - задумчиво протянул Драйзер, кинув взгляд на Джека Лондона, меланхолично щелкающего зажигалкой.
- Новый год… - Достоевский, чудом уцелевший медик, подышал на замерзшие руки. – 1943.
- Он будет страшнее 1942, - сказал Наполеон.
- Мы всё равно не доживем, - Бальзак закатил глаза.
- Ладно тебе! Всё будет отлично! Победа за нами! – засмеялся Гюго, но смех получился натянутым. В это мало кто верил.
- Гека с Штиром долго нету.
- Дюм, успокойся, они вернутся.
- Вернутся…
Вдали что-то металлично звякнуло, все насторожились.
- Аккуратней, твою налево!
- Это Штирлиц, - хмыкнул Джек.
- Нарооооооод!
- А это Гексли.
Зашевелился брезент, в окоп вейнуло холодом и вместе с снегом, в нем оказались еще два солдата.
- Глядите, что мы нашли. Я же говорил, что он там был! – Гек поставил на пол примус. – Там даже горючее есть! Согреемся.
- Вот вам и новогоднее чудо.
Разожгли огонь. По стенам заплясали тени, все немного ожили и сели ближе, греть руки. Стало чуть веселее.
- Знаете, обычно в новом году ждут, что всё будет лучше, чем в прошлом. Я бы хотел в это верить, но не хочу врать ни себе, ни вам, - Гамлет вздохнул. – Завтра нас половины уже не будет. Но сегодня я хочу, чтобы мы запомнили этот день, этот новый год. Наверное, не зря же нас высшие силы свели здесь и сейчас. Будем жить этим мигом. Мы есть…. И не всё так плохо, в конце-то концов!
Раздался всхлип.
- Серег? Есенин, ты чего?
- Я… - блондин растер слезы по грязным щекам. – Я счастлив… Я рад, что в нашу последнюю ночь мы… вместе… Что мы не поодиночке неизвестно где… Я рад, что встретил каждого из вас, что… я не могу… - он закрыл лицо руками.
Жуков рассмеялся и прижал замотанного в шинели снайпера к себе.
- Я тоже счастлив. Мы еще встретимся. Может, не в этом мире, но всё же.
***
- Пааа…. А куда мы идем?
- Еще немного, Саш. Еще немного.
- Пап, холодно очень. Смотри, снег пошел.
- Вот, пришли.
Горький остановился возле ряда камней. Пятнадцать глыб. Пятилетний сын подбежал к нему и замер в трех шагах от него.
- Пап, что это?
- Это… мои друзья, Саш.
- Они погибли, пап?
- Да, погибли.
- На войне?
- На войне.
Максим подхватил ребенка.
- На войне.
На камнях сидели, улыбаясь, все те, кто погибли 1 января 1943 года. Жуков, в гимнастерке, продрогший Сережка. Всё такой же рыжий Джек и вечный скромняга Достоевский. Как живые.
- С новым годом.
очень понравилось. спасибо вам, автор.
исполнения не испортило, даже лучше)
Мы вас любим
стоит написать, как почти-все-умерли, а один-выжил-и-пришел-на-братские-могилы, как тут же все рыдают, сморкаются в платочек и восхваляют автора. отчего так?
Не выпилят. Я под гостем была. Автоматом
А те, кто про "сопли" пишет - послушали бы рассказы ветеранов.
1)Написано с решением взять на эмоции, но они прописаны фальшиво и гротескно, это я вам как Гамлет-заказчик говорю.
2)В заявке было уточнено: Бетой, а не 16ю ТИМами.
3)К тому же, 15 памятников (как я понимаю, они еще и литые, если написано "на камнях сидели"? 15 литых памятников обычным солдатам?
4) Пунктуацию проверьте.
Очень сильно. Я просто сижу и реву уже минут 15...
Вообще концовка, в самом деле, хороша, но хотелось бы... вот побольше всего хотелось бы, да. Ракрытия что ли. Но за концовку автор молодец )
Простите. не удержался...
нееее.... но исполнитель тоже бетанец
Есенин???
Люблю я вас, бетанцы, со страшной, нечеловеческой силой...
Альфиец
еще варианты?
Но эмоционально затронул фанфик)
Только один - МАКС... Вы меня прямо пугаете...
Гость в 12:27
но какие же нетерпимые Гости в коментах встречаются))
Автор, вы не обращайте на них внимания... Я всей душой за вас.
Но всё-таки в будущем стоит повнимательнее читать заявки
Есь, да