Это был пятничный вечер. Шестнадцать тимов решили провести его в баре «Голубая устрица». Бар был маленьким, прокуренным и не очень чистым. Неясная музыка больше походила на звуки метро. Пока Драйзер искал, куда бы повесить пальто и шарф, пятнадцать тимов заказали у ленивой официантки светлое пиво. Жуков огляделся и аттестовал заведение, как «не фонтан», Робеспьер рационально заметил, что пиво они уже заказали, а Гексли сказал «караоке!». Все тимы повернулись в сторону караоке, Джек спрятал пятнадцать зубочисток и одну подставку под кружку себе в карман.
Пока несли пиво, в бете и гамме разгорелся жаркий спор о том, кто будет петь первым. Сыпались крики, визги и родовые проклятья. В это время Гюго уже успела громко откашляться в микрофон, а Дон нажать на пульте все кнопки одновременно. Из музыкального центра бодро полилось «D…I…S…C…O…». Гюго завизжала, потом сказала, что это ее любимая песня и вытащила всех на танц-пол. Социон вяло перестукивался задами, Гюго самозабвенно пела «She is O. Оh, oh, oh», после микрофон как-то сам собой оказался у Жукова. Помимо микрофона у Жукова оказался очень пронзительный тенор. Жуков исполнил мурку, а затем разом влил в себя полпинты пива. Есенин прослезился, Бальзак неуверенно хмыкнул, Максим спел «настоящего полковника». После Максима, микрофон взял Дон, он пытался подбодрить Робеспьера громким и противным исполнением «Freestyler… waka maka fon», на последнем куплете откуда-то выскочил Гамлет и высоко, и потешно задирая в воздух ноги, спел «I will survive». Гамлету все долго аплодировали и немного пророчили актерскую судьбу. Есенин загорланил неожиданную «Я московский озорной гуляка», Жуков одобрительно влил в себя еще полпинты пива, на этот раз Есениновской. Дюма исполнила «Маленький домик, русская печка», а Джек «За эти бублики гоните рублики», обсыпая всех спизженными зубочистками. Наполеон, явно желая повторить успех Гамлета, пел «А ну скорей любите нас», сжимая в крепких тисках Бальзака. Бальзак немного сопротивлялся и отчетливо синел. Еще были номера Драйзера с гардемаринами, Гексли с песнями из мультфильмов и танцами эротической тематики, Габена и Штирлица с чем-то бардовским. Последним вышел Дост и чисто спел арию Сусанина. Робеспьеру микрофон не дали, Гексли забыл в баре кошелек.
Человек - частный случай Бога | То, что ты зло - еще не повод проигрывать!
Малость скомкано. Выглядит как отчет о проделанной работе. Довольно таки вхарактерно, но... хочется большей литературной обработки что ли))) Автор, все хорошо, но, как уже было сказано выше, маловато будет)))
спасибо за мнения) они ценны) Малость скомкано. вроде все последовательно) или что вы имеете в виду? я просто не совсем понимаю и про литературную обработку тоже)
Выглядит как отчет о проделанной работе. вот согласна. Это изумительная подборка событий, слишком поспешно изложенная. еще были номера Драйзера с гардемаринами, Гексли с песнями из мультфильмов и танцами эротической тематики, Габена и Штирлица с чем-то бардовским. Робеспьеру микрофон не дали, Гексли забыл в баре кошелек. вот это, например, можно было бы сильно развернуть. Вообще фик нужно немного протереть тряпочкой и засверкает как бриллиант. Чуть расширить,смягчить переходы между персонажами. Конечно, если это особая задумка или авторский стиль- никаких проблем. Но вообще из этого драббла можно сделать охрененный мини/миди. Первый гость, которого очень зацепил этот фик, и потому он немного ворчит. Как на пирожное, которое хочется сделать тортом.
Действительно, очень скомкано. Если начало еще куда ни шло, хотя тоже очень напоминает перечисление действий героев, то конец убил наповал. Такое ощущение, что автору уже вообще надоело это писать, и он подумал: А ну вас всех к черту! Вот вам всем: Робеспьеру микрофон не дали, Гексли оставил в баре кошелек. Конец.
Оставшийся без кошелька Гексли, которому еще и спеть не дали как следует.
Мысль о том, как разнообразить вечер в караоке-баре, куда всех затащили жадные до веселья Гексли и Гюго, пришла, как ни странно не одному из них или, скажем, всегда фонтанирующему идеями Дону, а тихому Робеспьеру, считающему, что во всём должна быть логика – даже в исполнении песен дурными голосами. Собственно, поэтому он и предложил: - А давайте напишем задания, например, спеть на какую-то определённую тему, будем по очереди вытаскивать и выполнять их. Это будет рациональнее, чем орать всё без разбора. - Ты здорово придумал! – восхитился его дуал и, вооружившись тимным энтузиазмом, кинулся воплощать идею в жизнь. Вскоре на столе появился, за неимением иных головных уборов, мотоциклетный шлем Гамлета, наполненный свёрнутыми бумажками. - Мой шлем – я и начинаю! – воскликнул Гам, протягивая руку к микрофону, но секундой раньше в него успел вцепиться Нап. - Ну уж нет! Иначе все заснут от твоих завываний! Я буду первым! Ситуацию спас Достоевский, предложивший посчитаться, чтобы было честно. - Я знаю считалку! – завопил Гексли. – Давайте я посчитаю! В офисе работало чудиков шестнадцать. Заработался один, осталось их пятнадцать. Пятнадцать чудиков в ролёвки заигралось. Инквизитор ведьму сжёг – четырнадцать осталось… - Какой Бальзак его этому научил? – проворчал Габен, выразительно поглядывая на Критика. Тот довольно усмехнулся. Естественно, считалочка была из его репертуара. Подобного фольклора он знал очень много. - И вот последний чудик произнёс устало: «Я ж говорил, мы все умрём», и никого не стало! – радостно закончил Гек. – Все запомнили кто за кем? - Я записал, - заявил Максим, демонстрируя блокнот. – Первым выступает Джек. - Так точно, мой полковник! – отсалютовал тот. Гамлет нахмурился. - Не смей строить глазки моему дуалу! - Так точно, мой подполковник! – прячась за Драйзера, расхохотался Предприниматель. Вытянув из шлема одну из бумажек, он провозгласил. – Песня про природу. Хм… Ну что ж, ноу проблем! Выбрав нужную музыку, он вышел на сцену, тряхнул рыжими лохмами и запел: - У природы нет плохой погоды, Каждая погода благодать. Снег люблю в любое время года, Это повод шубы продавать… Следующим в очереди оказался Габен. - Песня про твоего дуала, - прочёл он заявку. Есь грустно вздохнул. Это он написал сие задание, естественно, надеясь, что оно достанется Жукову. Гек, напротив, оживился. Откопав среди дисков «Башню Rowen», Габ начал петь. - У моего Гексли шило в попе, Наглости без меры и кавайный взгляд. От него не спрячешься ты во всей Европе, Раз ему дуал ты, то сам виноват… - Ах ты засранец такой! – Советчик напрыгнул на него сзади, повиснув у него на шее. – Вези меня обратно к столу, раз так! - Кто-то несёт возмездие во имя луны, кто-то бред, кто-то пакетик, а Габен несёт Гексли, - прокомментировал сие Бальзак, поднимаясь на сцену – ему предстояло петь третьим. – Песня про то, во что ты веришь. - Она будет называться «Мы все умрём?» - поинтересовался Гюго, глядя, как конфликтёр вытаскивает из кармана диск с названием «Бальзачье оптимистическое». К всеобщему удивлению, из колонок донеслись звуки песни Наташи Королёвой «Маленькая страна». Но чуда не произошло – Баль запел: - Верю в тебя, моя погибель - Ядерная война! Ядерная война, ядерная война, Кто мне расскажет, кто подскажет, скоро ли она. Ядерная война, ядерная война, Когда умрут все в мире люди и воцарится Тьма. - Ты в своём репертуаре, - проворчал Гамлет. – Ничего, сейчас моя очередь! Я вам сейчас такое спою! Он кинул победный взгляд на Напа. Тот в ответ демонстративно зажал уши. - Тааак, песня про твоё хобби! Ха, ну слушайте. По сцене, на которую выпорхнул Гам, заметались разноцветные огни. Обворожительно улыбнувшись, Наставник запел: - Я убиваю проституток, я давно хочу понять, Почему они умеют так забавно умирать. Почему они такие, я пойму, когда убью, А когда труп обнаружат, я ещё поистерю! Все зааплодировали. Купаясь в лучах славы, Гамлет принялся раскланиваться, пока на сцену не выскочил Нап и не спихнул его вниз прямо в объятия Макса. - Песня про себя! – гордо прочитал Политик. – О, да запросто! Баль, иди сюда! Схватив дуала за шкирку, Наполеон подтащил его к себе и закружил в танце, распевая во всё горло. - Я твой супергерой, Я в соционе самый крутой! Знают все: нет круче меня, Король социона, конечно же… - Я! – допел Бальзак, перехватив микрофон, и ехидно улыбнулся, предвкушая веселье. Интуиция его, естественно, не подвела. Закинув Критика на плечо, Нап галопом помчался до припаркованного у бара кабриолета, в котором, выведя его на магистраль, на полной скорости и принялся доказывать свою тотальную крутизну. - Экстремалы, - со смесью зависти и восхищения вздохнул им вслед Драйзер, поднимаясь на опустевшую сцену – была его очередь. Ему досталась песня о войне. Твёрдо и решительно, он запел, – На хрена нам война, пошла она на, Дома дуал и бутылка вина. А тех, кто войну собрался разжигать, Во имя добра будем мы убивать! Следом наступил черёд Дона, который, напротив, вытащил песню о мире. Поржав над превратностями судьбы, он врубил «Красную плесень»: - Чёрно-белой краской на моём заборе, Пишет Достоевский слово озорное… В нём всего три буквы, но зато какие, Вы поймёте сами, если не тупые. Это слово мир, а вы себе вовсе не то представили, Вы бы это слово написать Достика фиг заставили… Герой песни немедленно смутился и покраснел, ко всеобщему укаваиванию. Обняв своё сокровище, Штир протянул шлем Гексли. Вытащив своё задание, он развернул бумажку и прочёл: - Про белую логику. Ааа, знаю, это ты написал! – он обвиняющее уставился на довольного Робеспьера, тихоню-вредителя, который, несомненно, спал и видел, как бы ему напакостить. Что хуже всего – его Габен не желал предпринимать никаких мер, напротив, слушал это коварное существо, чуть ли не с открытым ртом. - Белая так белая, - пробурчал он и запел: - Давайте логику покрасим в чёрный цвет, Ведь белой логики в цене у Дельты нет… - Ну а теперь, наконец-то, я! – на сцену вылетел Гюго, разворачивая на ходу бумажку. – Спеть дуэтом. С кем? Про что? - Со мной, - присоединился к нему Роб, читая свою задачу. – Про ссору. Немного посовещавшись, они выбрали песню. Включив музыку, Гюго запел: - Никогда не говорил я, но терпенья больше нет, Ах кому же подарил я столько самых лучших лет. То носки по всей квартире, то «на танцы не пойду»… - Не шуми, а то я вместо тебя рыбок заведу, - подхватил Робеспьер. - А что, а я бы так и сделал, - фыркнул Габен. – Эй, кто там следующий? - Я! – обрадовался Есенин. – Так, что у меня тут? Песня про… тараканов! Какая мерзость! - Боишься? – усмехнулся Джек. - И ни капельки, вот ещё. Подумаешь – тараканы. И он храбро начал петь самостоятельно переведённую с испанского песню, стараясь не представлять себе её героя. - А Кукарача, а Кукарача, Не хочет ножками идти, Ведь у него нет марихуаны, Чтоб покурить её в пути… Следующим на сцену поднялся Максим с заданием спеть что-нибудь о революции. - Сексуальной, - хихикнул Гамлет. - Как скажешь, - улыбнулся Макс и исполнил Sexual Revolution, произведя фурор – ну ещё бы, такой строгий и серьёзный обычно, в этот раз он зажигал со своим дуалом, ни в чём ему не уступая. Жукову досталась серенада. Отобрав у одного из музыкантов, играющих в соседнем зале гитару, он в охапке вытащил на сцену Есенина, поставил его на стул, сам встал рядом на одно колено и, делая вид, что играет, запел: - Бессаме, бессаме Еся, Под твоим балконом я здеся. Я пою для тебя эту песню. Бессаме, бессаме Еся… - Как это мило, - прошептал Дост на ухо дуалу. – А давай споём с тобой вместе? Мне досталась заявка про летающие тарелки. - А мне – про разборки в Бете, - усмехнулся Штирлиц. – Пошли. - Знаешь, я недавно видел, - начал Достоевский. - Как тарелки пролетели, Пролетели мимо дома, ты мне веришь или нет? Веришь мне или нет? - Я тебе, конечно, верю, - подхватил Штир. – Это Гамлет их швыряет, Ведь разборки нынче в Бете, только это наш секрет. Наш с тобою секрет. - Похоже, остался только я, - на сцену вышел Дюма. – Твоя самая любимая песня… Ну что ж, приготовьтесь. Он принялся рыться в дисках, а тем временем, все остальные гадали, что же они сейчас услышат. Мило улыбнувшись социону, он нажал на кнопку, и бар захлестнула волна тяжёлого рока. По залу метались разноцветные всполохи, а глаза всех присутствующих были прикованы к внезапно раскрывшемуся в новом свете Посреднику, исполняющему – и очень неплохо – песню группы Лорди «Hard Rock Hallelujah».
Жукову досталась серенада. Отобрав у одного из музыкантов, играющих в соседнем зале гитару, он в охапке вытащил на сцену Есенина, поставил его на стул, сам встал рядом на одно колено и, делая вид, что играет, запел: - Бессаме, бессаме Еся, Под твоим балконом я здеся. Я пою для тебя эту песню. Бессаме, бессаме Еся… Aww.... это так миииило) Узнаю своего Жука!
- Я тебе, конечно, верю, - подхватил Штир. – Это Гамлет их швыряет, Ведь разборки нынче в Бете, только это наш секрет. Наш с тобою секрет. Это пять!
-
-
21.04.2011 в 19:42Это был пятничный вечер. Шестнадцать тимов решили провести его в баре «Голубая устрица». Бар был маленьким, прокуренным и не очень чистым. Неясная музыка больше походила на звуки метро. Пока Драйзер искал, куда бы повесить пальто и шарф, пятнадцать тимов заказали у ленивой официантки светлое пиво. Жуков огляделся и аттестовал заведение, как «не фонтан», Робеспьер рационально заметил, что пиво они уже заказали, а Гексли сказал «караоке!». Все тимы повернулись в сторону караоке, Джек спрятал пятнадцать зубочисток и одну подставку под кружку себе в карман.
Пока несли пиво, в бете и гамме разгорелся жаркий спор о том, кто будет петь первым. Сыпались крики, визги и родовые проклятья. В это время Гюго уже успела громко откашляться в микрофон, а Дон нажать на пульте все кнопки одновременно. Из музыкального центра бодро полилось «D…I…S…C…O…». Гюго завизжала, потом сказала, что это ее любимая песня и вытащила всех на танц-пол. Социон вяло перестукивался задами, Гюго самозабвенно пела «She is O. Оh, oh, oh», после микрофон как-то сам собой оказался у Жукова. Помимо микрофона у Жукова оказался очень пронзительный тенор. Жуков исполнил мурку, а затем разом влил в себя полпинты пива. Есенин прослезился, Бальзак неуверенно хмыкнул, Максим спел «настоящего полковника». После Максима, микрофон взял Дон, он пытался подбодрить Робеспьера громким и противным исполнением «Freestyler… waka maka fon», на последнем куплете откуда-то выскочил Гамлет и высоко, и потешно задирая в воздух ноги, спел «I will survive». Гамлету все долго аплодировали и немного пророчили актерскую судьбу. Есенин загорланил неожиданную «Я московский озорной гуляка», Жуков одобрительно влил в себя еще полпинты пива, на этот раз Есениновской. Дюма исполнила «Маленький домик, русская печка», а Джек «За эти бублики гоните рублики», обсыпая всех спизженными зубочистками. Наполеон, явно желая повторить успех Гамлета, пел «А ну скорей любите нас», сжимая в крепких тисках Бальзака. Бальзак немного сопротивлялся и отчетливо синел. Еще были номера Драйзера с гардемаринами, Гексли с песнями из мультфильмов и танцами эротической тематики, Габена и Штирлица с чем-то бардовским. Последним вышел Дост и чисто спел арию Сусанина.
Робеспьеру микрофон не дали, Гексли забыл в баре кошелек.
-
-
21.04.2011 в 19:47Уверена,что к пропаже кошелька причастен Джек.-
-
21.04.2011 в 20:40Выглядит как отчет о проделанной работе.Довольно таки вхарактерно, но... хочется большей литературной обработки что ли)))Автор, все хорошо, но, как уже было сказано выше, маловато будет)))
-
-
21.04.2011 в 20:48Малость скомкано.
вроде все последовательно) или что вы имеете в виду? я просто не совсем понимаю и про литературную обработку тоже)
-
-
21.04.2011 в 20:52-
-
21.04.2011 в 20:56Я, конечно немного утрирую, но выглядит примерно так.
В целом текст хороший, тут даже не спорю. А вообще может это мои личный придирки - на вкус и цвет, как известно.
-
-
21.04.2011 в 21:00еще были номера Драйзера с гардемаринами, Гексли с песнями из мультфильмов и танцами эротической тематики, Габена и Штирлица с чем-то бардовским. Робеспьеру микрофон не дали, Гексли забыл в баре кошелек. вот это, например, можно было бы сильно развернуть.
Вообще фик нужно немного протереть тряпочкой и засверкает как бриллиант. Чуть расширить,смягчить переходы между персонажами. Конечно, если это особая задумка или авторский стиль- никаких проблем. Но вообще из этого драббла можно сделать охрененный мини/миди.
Первый гость, которого очень зацепил этот фик, и потому он немного ворчит. Как на пирожное, которое хочется сделать тортом.
-
-
22.04.2011 в 09:05автору - любоооооовь! сирдтсааааааа! а также стул с клеем и кормежку по часам!
Гек.
-
-
22.04.2011 в 09:17-
-
22.04.2011 в 09:45-
-
22.04.2011 в 10:38-
-
22.04.2011 в 10:48-
-
23.04.2011 в 23:32-
-
26.04.2011 в 14:16Оставшийся без кошелька Гексли, которому еще и спеть не дали как следует.
-
-
27.04.2011 в 23:09-
-
01.05.2011 в 14:18-
-
04.05.2011 в 11:58Но Гамлет рулит!
Заказчик.
-
-
04.05.2011 в 19:00-
-
05.05.2011 в 00:40Верю!
-
-
05.05.2011 в 00:56Мысль о том, как разнообразить вечер в караоке-баре, куда всех затащили жадные до веселья Гексли и Гюго, пришла, как ни странно не одному из них или, скажем, всегда фонтанирующему идеями Дону, а тихому Робеспьеру, считающему, что во всём должна быть логика – даже в исполнении песен дурными голосами. Собственно, поэтому он и предложил:
- А давайте напишем задания, например, спеть на какую-то определённую тему, будем по очереди вытаскивать и выполнять их. Это будет рациональнее, чем орать всё без разбора.
- Ты здорово придумал! – восхитился его дуал и, вооружившись тимным энтузиазмом, кинулся воплощать идею в жизнь. Вскоре на столе появился, за неимением иных головных уборов, мотоциклетный шлем Гамлета, наполненный свёрнутыми бумажками.
- Мой шлем – я и начинаю! – воскликнул Гам, протягивая руку к микрофону, но секундой раньше в него успел вцепиться Нап.
- Ну уж нет! Иначе все заснут от твоих завываний! Я буду первым!
Ситуацию спас Достоевский, предложивший посчитаться, чтобы было честно.
- Я знаю считалку! – завопил Гексли. – Давайте я посчитаю! В офисе работало чудиков шестнадцать. Заработался один, осталось их пятнадцать. Пятнадцать чудиков в ролёвки заигралось. Инквизитор ведьму сжёг – четырнадцать осталось…
- Какой Бальзак его этому научил? – проворчал Габен, выразительно поглядывая на Критика. Тот довольно усмехнулся. Естественно, считалочка была из его репертуара. Подобного фольклора он знал очень много.
- И вот последний чудик произнёс устало: «Я ж говорил, мы все умрём», и никого не стало! – радостно закончил Гек. – Все запомнили кто за кем?
- Я записал, - заявил Максим, демонстрируя блокнот. – Первым выступает Джек.
- Так точно, мой полковник! – отсалютовал тот. Гамлет нахмурился.
- Не смей строить глазки моему дуалу!
- Так точно, мой подполковник! – прячась за Драйзера, расхохотался Предприниматель. Вытянув из шлема одну из бумажек, он провозгласил. – Песня про природу. Хм… Ну что ж, ноу проблем!
Выбрав нужную музыку, он вышел на сцену, тряхнул рыжими лохмами и запел:
- У природы нет плохой погоды,
Каждая погода благодать.
Снег люблю в любое время года,
Это повод шубы продавать…
Следующим в очереди оказался Габен.
- Песня про твоего дуала, - прочёл он заявку. Есь грустно вздохнул. Это он написал сие задание, естественно, надеясь, что оно достанется Жукову. Гек, напротив, оживился.
Откопав среди дисков «Башню Rowen», Габ начал петь.
- У моего Гексли шило в попе,
Наглости без меры и кавайный взгляд.
От него не спрячешься ты во всей Европе,
Раз ему дуал ты, то сам виноват…
- Ах ты засранец такой! – Советчик напрыгнул на него сзади, повиснув у него на шее. – Вези меня обратно к столу, раз так!
- Кто-то несёт возмездие во имя луны, кто-то бред, кто-то пакетик, а Габен несёт Гексли, - прокомментировал сие Бальзак, поднимаясь на сцену – ему предстояло петь третьим. – Песня про то, во что ты веришь.
- Она будет называться «Мы все умрём?» - поинтересовался Гюго, глядя, как конфликтёр вытаскивает из кармана диск с названием «Бальзачье оптимистическое». К всеобщему удивлению, из колонок донеслись звуки песни Наташи Королёвой «Маленькая страна». Но чуда не произошло – Баль запел:
- Верю в тебя, моя погибель -
Ядерная война!
Ядерная война, ядерная война,
Кто мне расскажет, кто подскажет, скоро ли она.
Ядерная война, ядерная война,
Когда умрут все в мире люди и воцарится Тьма.
- Ты в своём репертуаре, - проворчал Гамлет. – Ничего, сейчас моя очередь! Я вам сейчас такое спою!
Он кинул победный взгляд на Напа. Тот в ответ демонстративно зажал уши.
- Тааак, песня про твоё хобби! Ха, ну слушайте.
По сцене, на которую выпорхнул Гам, заметались разноцветные огни. Обворожительно улыбнувшись, Наставник запел:
- Я убиваю проституток, я давно хочу понять,
Почему они умеют так забавно умирать.
Почему они такие, я пойму, когда убью,
А когда труп обнаружат, я ещё поистерю!
Все зааплодировали. Купаясь в лучах славы, Гамлет принялся раскланиваться, пока на сцену не выскочил Нап и не спихнул его вниз прямо в объятия Макса.
- Песня про себя! – гордо прочитал Политик. – О, да запросто! Баль, иди сюда!
Схватив дуала за шкирку, Наполеон подтащил его к себе и закружил в танце, распевая во всё горло.
- Я твой супергерой,
Я в соционе самый крутой!
Знают все: нет круче меня,
Король социона, конечно же…
- Я! – допел Бальзак, перехватив микрофон, и ехидно улыбнулся, предвкушая веселье. Интуиция его, естественно, не подвела. Закинув Критика на плечо, Нап галопом помчался до припаркованного у бара кабриолета, в котором, выведя его на магистраль, на полной скорости и принялся доказывать свою тотальную крутизну.
- Экстремалы, - со смесью зависти и восхищения вздохнул им вслед Драйзер, поднимаясь на опустевшую сцену – была его очередь. Ему досталась песня о войне. Твёрдо и решительно, он запел, –
На хрена нам война, пошла она на,
Дома дуал и бутылка вина.
А тех, кто войну собрался разжигать,
Во имя добра будем мы убивать!
Следом наступил черёд Дона, который, напротив, вытащил песню о мире. Поржав над превратностями судьбы, он врубил «Красную плесень»:
- Чёрно-белой краской на моём заборе,
Пишет Достоевский слово озорное…
В нём всего три буквы, но зато какие,
Вы поймёте сами, если не тупые.
Это слово мир, а вы себе вовсе не то представили,
Вы бы это слово написать Достика фиг заставили…
Герой песни немедленно смутился и покраснел, ко всеобщему укаваиванию. Обняв своё сокровище, Штир протянул шлем Гексли. Вытащив своё задание, он развернул бумажку и прочёл:
- Про белую логику. Ааа, знаю, это ты написал! – он обвиняющее уставился на довольного Робеспьера, тихоню-вредителя, который, несомненно, спал и видел, как бы ему напакостить. Что хуже всего – его Габен не желал предпринимать никаких мер, напротив, слушал это коварное существо, чуть ли не с открытым ртом.
- Белая так белая, - пробурчал он и запел: - Давайте логику покрасим в чёрный цвет,
Ведь белой логики в цене у Дельты нет…
- Ну а теперь, наконец-то, я! – на сцену вылетел Гюго, разворачивая на ходу бумажку. – Спеть дуэтом. С кем? Про что?
- Со мной, - присоединился к нему Роб, читая свою задачу. – Про ссору.
Немного посовещавшись, они выбрали песню. Включив музыку, Гюго запел:
- Никогда не говорил я, но терпенья больше нет,
Ах кому же подарил я столько самых лучших лет.
То носки по всей квартире, то «на танцы не пойду»…
- Не шуми, а то я вместо тебя рыбок заведу, - подхватил Робеспьер.
- А что, а я бы так и сделал, - фыркнул Габен. – Эй, кто там следующий?
- Я! – обрадовался Есенин. – Так, что у меня тут? Песня про… тараканов! Какая мерзость!
- Боишься? – усмехнулся Джек.
- И ни капельки, вот ещё. Подумаешь – тараканы.
И он храбро начал петь самостоятельно переведённую с испанского песню, стараясь не представлять себе её героя.
- А Кукарача, а Кукарача,
Не хочет ножками идти,
Ведь у него нет марихуаны,
Чтоб покурить её в пути…
Следующим на сцену поднялся Максим с заданием спеть что-нибудь о революции.
- Сексуальной, - хихикнул Гамлет.
- Как скажешь, - улыбнулся Макс и исполнил Sexual Revolution, произведя фурор – ну ещё бы, такой строгий и серьёзный обычно, в этот раз он зажигал со своим дуалом, ни в чём ему не уступая.
Жукову досталась серенада. Отобрав у одного из музыкантов, играющих в соседнем зале гитару, он в охапке вытащил на сцену Есенина, поставил его на стул, сам встал рядом на одно колено и, делая вид, что играет, запел:
- Бессаме, бессаме Еся,
Под твоим балконом я здеся.
Я пою для тебя эту песню.
Бессаме, бессаме Еся…
- Как это мило, - прошептал Дост на ухо дуалу. – А давай споём с тобой вместе? Мне досталась заявка про летающие тарелки.
- А мне – про разборки в Бете, - усмехнулся Штирлиц. – Пошли.
- Знаешь, я недавно видел, - начал Достоевский. - Как тарелки пролетели,
Пролетели мимо дома, ты мне веришь или нет?
Веришь мне или нет?
- Я тебе, конечно, верю, - подхватил Штир. – Это Гамлет их швыряет,
Ведь разборки нынче в Бете, только это наш секрет.
Наш с тобою секрет.
- Похоже, остался только я, - на сцену вышел Дюма. – Твоя самая любимая песня… Ну что ж, приготовьтесь.
Он принялся рыться в дисках, а тем временем, все остальные гадали, что же они сейчас услышат. Мило улыбнувшись социону, он нажал на кнопку, и бар захлестнула волна тяжёлого рока. По залу метались разноцветные всполохи, а глаза всех присутствующих были прикованы к внезапно раскрывшемуся в новом свете Посреднику, исполняющему – и очень неплохо – песню группы Лорди «Hard Rock Hallelujah».
-
-
05.05.2011 в 01:10Над "покрасим в черный цвет" рыдала в голос!
-
-
05.05.2011 в 01:20Автор искренне верит, что логика, как и сенсорика, должна быть чОрной, да)
-
-
05.05.2011 в 01:25угу, я даже кое в чем согласна
-
-
05.05.2011 в 01:27-
-
05.05.2011 в 01:27- Бессаме, бессаме Еся,
Под твоим балконом я здеся.
Я пою для тебя эту песню.
Бессаме, бессаме Еся…
Aww.... это так миииило) Узнаю своего Жука!
- Я тебе, конечно, верю, - подхватил Штир. – Это Гамлет их швыряет,
Ведь разборки нынче в Бете, только это наш секрет.
Наш с тобою секрет.
Это пять!
Автор два. Вы гений!
-
-
05.05.2011 в 01:32Я даже предполагаю, что догадка верна)) Я палевное существо, да))
rovisco.
Спасибо, мне приятна столь лестная оценка моего творчества
in stereo
Знаю) И очень скромный при этом))
-
-
05.05.2011 в 01:33тогда, автор, я воспользуюсь случаем и нагло вас затискаю!
-
-
05.05.2011 в 01:37Я соврешенно нетискабельный автор, чесна-чесна))
-
-
05.05.2011 в 01:41не верю! (с) и прекращаем уже флуд, а? мне стыдно!
-
-
05.05.2011 в 01:41