Прошу прощения, ибо это едва ли то, чего хотел заказчик. 795- И как такое могло получиться?! – Драйзер в отчаянии схватился за голову. Одеяло, которым он спешно пытался прикрыться, сползло, обнажая торс, покрытый красноречивыми царапинами и красноватыми следами укусов. Достоевский, сидящий на кровати по-турецки рядом с Драйзером и обмотанный простыней на манер тоги, взъерошил и без того взлохмаченные волосы. - Я ничего не помню, - честно признался Достоевский, - но, по всей видимости, мы с тобой… - Замолчи! – перебивая, простонал Драйзер и затряс головой. – Я не мог так поступить, черт возьми!.. - Может, мы были пьяны? – предположил Достоевский, свесив ноги с кровати. – Это бы все объяснило. И заодно частично избавило бы нас от мук совести. - Что-то не похоже, чтобы они тебя мучили! – Драйзер пихнул Достоевского локтем в бок, тот цыкнул и немедленно возразил: - Ты прекрасно знаешь, как для меня – да и для тебя тоже – важна верность. – И добавил уже тише: - Просто, понимаешь ли… В соседней комнате на кровати спят Штирлиц и Джек. В обнимку. Драйзер подскочил с места. Одеяло упало окончательно, обнажив голое тело Драйзера полностью. Драйзер схватил его и, поспешно замотавшись в него наподобие плаща, выскочил из комнаты. Достоевский беспокойно поспешил за ним. Перед разъяренным Драйзером открылась такая идиллическая картина, что он сперва опешил и застыл на месте, не в силах сделать ни шагу. Прикрытые одеялом нежного лавандового цвета, на уютной двуспальной кровати умиротворенно сопели виновники драйзеровского гнева. Штирлиц, без очков казавшийся каким-то трогательным, нежно обнимал уткнувшегося носом ему в ключицу Джека. Левая рука Джека покоилась в волосах Штирлица – его вечная привычка перебирать волосы во сне. Волосы Драйзера… Драйзер почувствовал, как к горлу подступил ком. Устраивать скандал он теперь уже посчитал бессмысленным и унизительным делом, поэтому просто развернулся и на негнущихся ногах вышел прочь. Достоевский, на мгновение обернувшись на спящих, обеспокоенно проследовал за ним. Драйзер сидел на краю кровати, закутанный в белое одеяло, и смотрел в одну точку. Достоевский мог поклясться, что не видел зрелища более душераздирающего, чем это. - Драйзер, - осторожно позвал Достоевский. – Может, есть какое-то объяснение всему этому? Драйзер в прострации покачал головой: - Что тут еще объяснять? Все более чем очевидно. Достоевский горько вздохнул. Сохранять относительное спокойствие давалось ему тяжело – сердце ныло. - Я, пожалуй, пойду, - медленно произнес Драйзер, приподнимаясь с кровати. Оглянувшись вокруг комнаты, он спросил: - А где моя одежда? - Без понятия, - пожал плечами Достоевский, после чего заглянул под кровать. – Пусто. Хм, и моей одежды тоже нигде нет. - На батарее тоже пусто, - сообщил Драйзер, задергивая занавески обратно. – Пошли в доме поищем. Однако поиски (даже в комнату к голубкам заглянули, стараясь не смотреть на них и не делать себе больно) ничего не дали. Что интересно, одежды Штирлица и Джека тоже нигде не было. - Странно это все… - раздраженно протянул Драйзер: странностей он терпеть не мог. – В чем мне прикажешь домой идти? - Стой, - Достоевский нахмурился. – А мы вообще где? - В каком-то мотеле, - Драйзер кивнул головой на витиеватую надпись ‘Love Shack’ на дверной ручке. Достоевский тряхнул головой. - Погоди-ка… - до него начало доходить. – Какое сегодня число? - Э-э-э, - Драйзер непонимающе уставился на него. – Вчера было тридцать первое… - Тут по его лицу пробежала тень понимания: - Первое апреля. Достоевский и Драйзер обменялись многозначительными взглядами и хором воскликнули: - Альфа! *** - Ну круто же получилось! – воскликнул Дон, пытаясь шевельнуть связанными руками. Подпирающий его бок Гюго закивал: - Все как по маслу прошло, вы даже не проснулись! Раздели вас, положили по кроватям – и все. Крутую дурь Дон подогнал, на утро вообще ничего не чувствуется! Драйзер дернул головой. Гюго испуганно замолк. - А теперь вопрос, - угрожающе протянул Драйзер, хрустнув кулаками. – Какого хера я весь покусанный и расцарапанный?! - Я решил, что так будет натуральнее! – Дон довольно заулыбался. В глазах Драйзера промелькнуло что-то страшное. Достоевский быстро схватил за локоть: - Тихо, Драйзер, это же просто шутка. - Именно, - закивал головой абсолютно непричастный Дюма, попавший под раздачу вместе с остальными товарищами и теперь стремившийся сгладить их участь. Робеспьер неловко отвернулся в сторону. – Просто шутка. Драйзер был не согласен. - Ах, шутка, - медленно произнес он, делая шаг навстречу несчастным юмористам. – Я сегодня едва не потерял разом двух друзей и любовь, а это, значит, была шутка? Дон и Гюго переглянулись. Роб вперил взгляд в пол. Дюма вздохнул. - Ладно, - уже мягче произнес Драйзер. – Черт с вами, шутники. Идите с миром. Достоевский, улыбнувшись, освободил пленников от пут. Те, хором поздравив на прощание с первым апреля, шумно ретировались. - Слава богу, что это была шутка, - вздохнул Достоевский, заперев дверь. Драйзер согласно кивнул. Вдруг из спальни послышалось ворочание. Драйзер и Достоевский мгновенно метнулись на звук. Джек спросонья попытался устроиться на теле Штирлица поудобнее и пробормотал: - Драй, ты такой костлявый… - После чего сполз пониже, утыкаясь Штирлицу в бок. Штирлиц заворочался в ответ, придвигаясь поближе, и проворчал: - Дост, не неси чушь. Драйзер и Достоевский умиленно переглянулись и подоткнули спящим одеяло.
795
А.
А.