Название: Добро на хвосте
Автор: Альфа-тим
Размер: мини, 4390 слов
Пейринг/Персонажи: Дон КихотДонна Контадино, ДрайзерМортимер Керк, РобеспьерБертик, НаполеонПай, ЖуковТайлер, ЕсенинОстин.
Категория: гет
Жанр: фантастика, романс, драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: Морт Керк ловит преступницу Донну Контадино во всех обитаемых мирах Галактики, чтобы наказать и наставить на путь добра.
Примечание: использован непереводимый итальянский фольклор
* * *
В году 2283-м от Рождества Христова Донне Контадино исполнилось двадцать лет.
Первые четырнадцать из них она провела как номер 12-72 в учреждении образовательно-воспитательного типа близ поселения Нуово-Бергамо на планете Терра-17.
И теперь она твёрдо знала одно — что больше никогда не сядет в тюрьму.
Именно в тюрьму старался загнать её сейчас Мортимер Керк, сыщик, пущенный по её следу Корпорацией.
Поймать её, отправить Бертика на переплавку, а её саму — на лоботомию — вот чего он добивался с упорством гончей, загоняющей лису.
Хотя эта манипуляция, предназначенная для исправления психопатов, называлась более изящно: «нейтрализация социально опасной личности». Подвергнутый операции преступник на какое-то время превращался в новорождённого, чтобы начать жить заново — уже личностью общественно полезной.
Зло должно быть наказано и поставлено на службу добру.
Porco cane!
Донна не считала себя злом. У неё просто хватало ума взламывать коды Корпорации и проникать в её сети. Подумаешь, зло! Корпорация не обеднеет. Как ещё ей, Донне, было реализовывать свои крутые идеи?
А идей у неё было множество. Практическим результатом некоторых из них стал Бертик.
Её самый разумный во всей Вселенной кораблик, да!
Отдать его во враждебные руки, которые рассыплют его по косточкам? Допустить, чтобы ей самой выжгли память по микрону, превратив её мозги в овощное пюре? Чтобы она забыла всё, чем жила до этого? Никогда, che cazzo!
Но именно этого добивался Мортимер Керк.
Она знала, чем именно так разозлила его, но искренне не могла понять, почему из-за такой чепухи он так завёлся.
Подумаешь, предложила перепихнуться в обмен на то, чтобы он отвял!
Это было четыре месяца назад близ Ропустана. Когда, настигнув Бертика на своём огромном корыте, Морт внезапно возник на мониторе связи и официально представился, предложив Донне добровольно сдаться, она сперва опешила. Потом захохотала, чуть не выпав из пилотского кресла. А он, сдвинув брови, сосредоточенно смотрел, как она хохочет — такой до невозможности серьёзный, просто умора!
И тогда она выпалила сквозь смех:
— Эй, сыскарь, а хочешь дашь на дашь? Я тебе дам в койке, а ты за это дашь мне уйти и отвяжешься от меня!
Прошло несколько мгновений, прежде чем его брови взлетели до самых залысин на высоком лбу. А потом его острые скулы вспыхнули румянцем, и прозрачно-зелёные глаза раздражённо прищурились:
— Это что, шутка?
Донна не шутила. Ну или почти. Но это было так забавно — дразнить его! И она опять не удержалась:
— Пользуйся, сыскарь, пока предлагаю! Я не всем предлагаю, будь уверен, моя fessa — штучный товар!
И она демонстративно раскинулась в кресле так, чтобы её fessa, едва прикрытая крохотными трусиками, оказалась на самом виду.
Керк опять вспыхнул, а потом побледнел и поморщился. Брови его сошлись к переносице.
— Отвратительно, — только и процедил он.
Вот ещё!
Донна, продолжая хохотать, с удовольствием показала ему средний палец и вылетела в подпространство. Пусть ловит, pezzo di merda!
Вот так и началась их война.
Vendetta.
Донна взламывала его счета, стирала страховые выплаты и обнуляла пенсионные накопления. Морт караулил её на всех перекрёстках Галактики, закрывал ей доступ в большинство цивилизованных миров и рассылал ориентировки на неё всем возможным полицейским службам.
Донна заваливала его почту тоннами самых непристойных предложений, какие только могла измыслить. Морт не ответил ни разу, только терпеливо менял свои ящики и пароли — с тем же результатом: Донна неизменно находила его и продолжала атаковать.
Эта игра была зашибись какой захватывающей!
Пусть даже добытые ею деньги и уходили, как вода в песок. Главным для Донны были её исследования и постоянный апгрейд Бертика, а не отдых на шикарных межпланетных курортах.
Хотя как раз сейчас по милости чёртова Морта она находилась на одном из таких курортов планеты-океана Вендис. Роскошный курорт, роскошный номер, роскошный плейбой рядом.
Везуха!
Донна ухмыльнулась, рассматривая возлежавшее на гравиматрасе загорелое мускулистое тело, едва прикрытое шёлковой простынёй.
А ведь здесь могла оказаться какая-нибудь таукитянка с длинными скользкими щупальцами, вот где была бы ma che pirla!
В сексе Донна придерживалась замшелых традиций родимой Нуово-Бергамо и, хотя сама подсмеивалась над ними, в постели предпочитала самцов одного с ней вида.
А Морт Керк пусть трахает таукитянок!
Она прыснула, представив себе эту захватывающую картину.
Плейбой пошевелился, что-то невнятно пробормотал и приоткрыл глаза, оказавшиеся сапфирово-синими. У такого экземпляра всё должно было быть как в космо-сериалах — золотые волосы, синие глаза, белозубая улыбка, мускулистый торс и…
Донна с любопытством отвернула краешек простыни. Годный размерчик, хотя опробовать сей девайс ей не пришлось.
Но плейбой был явно уверен в обратном. Его рука по-хозяйски легла ей на плечо и небрежно погладила:
— Довольна, малышка?
— О да-а, — пылко промурлыкала Донна и снова прыснула. — Ты просто супержеребец, малыш!
Ещё бы она была недовольна! Морт на своей летучей тюряге сел Бертику на хвост ещё на орбите Вендиса. Пришлось срочно маскировать Бертика под астероид и падать вниз с такой скоростью, что обшивка шлюпки просто задымилась. И вот, пожалуйста — балкон отеля, на котором застыл мертвецки пьяный красавчик в одних шортах, и с отвисшей до пола челюстью.
Всё-таки интересно, запомнил ли он момент её театрального появления?
— Как тебя зовут?
Они выпалили это одновременно и покатились со смеху, путаясь в скользком шёлке.
— Марика, — не моргнув глазом, задорно представилась Донна.
— Пай. И где я тебя подцепил, Марика? На пляже? — продолжал допытываться плейбой, поддевая её двумя пальцами за подбородок.
Не запомнил, значит. Buono!
— На пляже, ага, — радостно подтвердила Донна и старательно похлопала ресницами, внезапно припомнив маневры героинь всё тех же сериалов. — Ты клёвый.
— А у тебя глаза как вороньи ягоды после дождя, — объявил плейбой, подымаясь с постели. В вертикальном положении он выглядел ещё великолепнее. — В душ, крошка?
Донна снова хлопнула ресницами — как могла застенчиво:
— После тебя, герой. Я пока подремлю. Устала-а…
Она с наслаждением потянулась. Классная штука — этот гравиматрас!
Плейбой белозубо осклабился и пообещал:
— Вернусь — всё равно разбужу. И опять утомлю.
— Жду не дождусь, — сладко пропела Донна в его загорелую спину.
И бесшумно соскользнула с гравиматраса, едва лишь автоматическая дверь душевой кабины задвинулась. Функциональную часть этих дурацких кабин давно бы следовало усовершенствовать. Почему никто этим не занимается? Она уж точно смогла бы.
Донна представила себе, как всю жизнь вкалывает в какой-нибудь компании по производству душевых кабин, и передёрнулась. Minchia! Хотя в конце концов эти лейки у неё полетели бы в космос!
Она снова фыркнула и начала проворно одеваться.
Взгляд её упал в угол номера.
Терминал Корпорации! Она совсем забыла о нём!
Тот, кто решил, будто комбинация ДНК владельца защитит его банковский счёт от взлома, не знал Донну Контадино. Стакан с недопитым скотчем со стола, устройство, спроектированное ею и сконструированное Бертиком — questo e tutto!
Донна победно усмехнулась. Взяла она немного — ей достаточно, и плейбой не обидится. По нему сразу видно — не жадюга.
Не Морт какой-нибудь!
Донна рассеянно взглянула на себя в зеркало: ворох блестящих чёрных кудряшек, лиловые глаза в пушистых ресницах, ямочки на смуглых щеках… ничего подозрительного, вполне невинная мордашка. Она опять фыркнула. Вороньи ягоды после дождя, вот смехотень-то!
Она шагнула на балкон, нажимая кнопку связи с Бертиком.
* * *
Мортимер Керк терпеливо дожидался в кабинете администратора, когда служба охраны курорта соберёт всех своих сотрудников — людей и роботов.
Терпения ему было не занимать. Он хотел надеяться, что утомительная охота сегодня завершится поимкой Контадино, но увы, чутьё подсказывало ему, что дрянная рыбёшка опять сорвётся с крючка.
Просчитать возможный алгоритм действий Контадино было невозможно, хотя неоднократно пытался. Невозможно, потому что алгоритма просто-напросто не было. В мозгах мошенницы царил хаос, поступала она всегда так, как ей подсказывала левая пятка, а совести у неё не было как таковой.
Впрочем, чего другого можно было ожидать от уроженки Нуово-Бергамо, которая выросла в приюте, без отца и матери, без роду и племени, не получив икакого приличного воспитания, не ведая никаких моральных норм! Её можно было бы пожалеть, но она этого не заслуживала.
Даже украденные средства просто утекали у Контадино из рук, словно просачиваясь сквозь пальцы. Дурацкие ставки в межпланетных казино или, прости, Господи, на козлиных бегах в Адвенчуре. Акции захудалых компаний, разрабатывающих модели искусственного интеллекта. Огромные суммы пожертвований нелепым музеям палеоантропологии. Господи, ну хоть бы она на благотворительность деньги спускала, так нет же!
В одном надо было отдать ей должное — она холила и лелеяла свой корабль — непонятную штуковину, мелкую, но поразительно вёрткую, как сама Контадино..
Какие деньги она могла бы зарабатывать своими мозгами!
Ну ничего, после поимки и полной нейтрализации памяти была надежда, что девчонка наконец обратит свои таланты на благо людей.
Мортимер поднялся. Охранники были готовы отправиться на поиски под его руководством, чтобы произвести досмотр всех номеров — с максимальной деликатностью, конечно же.
И конечно же, след маленькой паршивки обнаружился в одном из номеров пятнадцатого этажа. Но это был именно след, который, если вспомнить соответствующее присловье Терры-1, уже простыл.
— Я вышел из душа — а её уже нет, — уныло потирая загорелую шею, пробубнил мускулистый молодчик в ярких шортах на голое тело. Очередной секс-террорист, подвизающийся на дорогих курортах. Некто Пай Вуйтек. — Вы говорите, она мошенница?
— Преступница, — спокойно уточнил Морт. — Вы проверили состояние своего счёта после её исчезновения?
— А зачем? — растерянно заморгал молодчик. — Вы думаете, что… Но это же невозможно!
Керк еле удержался, чтобы не возвести глаза к потолку.
Пай потыкал пальцем в терминал, озадаченно уставился на него, а потом вдруг восхищённо присвистнул и расхохотался:
— Поверить не могу! Как она это сделала?
— Она на всё способна, — сухо проинформировал Керк. — Вам необходимо немедленно выдвинуть против неё обвинение.
Парень, всё ещё зачарованно пялясь в терминал, задумчиво покачал головой:
— Не-а.
— В каком смысле «не-а»? — не понял Керк.
— Такая сообразительность достойна награды, — Пай пожал плечами и ухмыльнулся лучезарной ухмылкой идиота.
Керк снова едва удержался — на сей раз от того, чтобы не отвесить этому Вуйтеку хорошего пинка. Ума ему это не прибавило бы, но хоть душу отвести.
— Вы потакаете злу! — процедил сыщик, выходя из номера.
— Да какое там зло! — крикнул идиот ему вслед. — Это же девчонка! И прехорошенькая вдобавок!
Будто принадлежность к женскому полу оправдывала любые пакости! Эта принадлежность только помогала Контадино творить их — например, влезая в постели к незнакомцам. Прехорошенькая, надо же!
«Дашь на дашь»…
Мортимер досадливо поморщился. Воспоминание о Контадино, вульгарно раскинувшейся в пилотском кресле, следовало крепко держать на задворках памяти.
* * *
Донна начала всерьёз подумывать над тем, чтобы сбить Морта со следа, на пару месяцев затерявшись в какой-нибудь захудалой колонии земного типа и оставив Бертика на орбите. Но, che schifo, мало ли что могло случиться с Бертиком в её отсутствие! Этот кораблик был плодом её рук и разума, он был… совсем живой!
Однако же Морт опять висел у них на хвосте.
Морт — Смерть.
То, что он собирался сделать с ними обоими, — с нею и с Бертиком, — было гораздо хуже смерти.
Он просто ненавидел её! И за что, спрашивается? Подумаешь, предложила перепихнуться да увела пару тысяч с его захудалого счётика!
Донна оскалилась в бесшабашной и злой усмешке. Она ненавидела этого унылого святошу ничуть не меньше, чем он её, che palle!
И не нуждалась в его паршивом снисхождении!
Вендетта так вендетта.
Возможно, именно эта ненависть помогала ей чувствовать его приближение так безошибочно. Возможно, эта же ненависть помогала ему столь же безошибочно угадывать её местонахождение в огромном Космосе.
Но пока что ей удавалось опережать его на шаг, удавалось, pezzo di merda!
— В твоём активном тезаурусе половина слов — это обсценная лексика, — хихикнул Бертик, и Донна поняла, что последние слова она произнесла вслух.
Бертик мыслей пока не читал.
Пока.
— Не надо мне было закладывать в твой активный тезаурус такой запас ругательств, — фыркнула она, моментально приходя в хорошее настроение. — Тогда бы ты их нипочём не распознал и думал бы, что я… э-э-э… молюсь!
— Не соответствует действительности, — немедля откликнулся Бертик.
— Я что, и помолиться не могу?! — Донна возмущённо округлила глаза.
— В экстремальных ситуациях — нет. Согласно психологическим особенностям и структуре твоей личности, подобная возможность составит ноль целых, восемь десятых процента.
Донна прямо-таки увидела, как Бертик пожимает плечами, произнося эти слова.
Она всегда представляла себе свой кораблик эдаким тощим, длинным и принципиальным умником, которого колотят в классе, а он всё равно не перестаёт умничать, потому что это — неотъемлемое свойство его натуры.
Его суть.
В пору своего бытия номером 12-72 Донна всегда заступалась за таких умников — с переменным успехом, но собственные синяки и шишки, полученные в справедливой драке, никогда её не волновали.
Она послала Бертику воздушный поцелуй:
— Будь ты парнем из плоти и крови, я бы тебя непременно трахнула!
— Донна!! — сдавленно простонал Бертик, и она захохотала в голос. Опять же прямо-таки воочию увидев, как он заливается краской до ушей — а сам довольный-предовольный!
Так бы повалила и тискала бы, и тискала…
Донна вздохнула, проводя ладонями по бокам. Тело и душа просили ласки. Мужской ласки.
Почему лишь Бертик — единственное родное ей существо? Почему в её окружении — только безличные и безразличные виртуалы глобальных сетей, да случайно встреченные в чужих мирах незнакомцы вроде этого Пая? Почему её, Донну Контадино, никто не нежит, не балует, не жалеет, не делает ей массаж, любовно ворча на неё при этом и чмокая в макушку? Почему никто не прижмёт её к себе крепко-крепко и не скажет с нежностью: «Всё, всё, малышка, тише, отдохни, ты так устала, теперь я о тебе позабочусь»? Почему?!
Донна сердито мотнула головой, стряхивая глупую влагу со щёк, и шмыгнула носом. Вот ещё, не хватало только разнюниться, когда проклятущий Керк наступает им на пятки!
Ты, Донна Контадино, мировое зло, не забывай!
Так что вперёд, к Вайтелулу-9.
* * *
Мортимер Керк устало глядел в монитор бортового компьютера, прилежно высчитывавшего точки возможного выхода корабля Контадино из подпространства. Уже не в первый раз он ловил себя на паре неподобающих мыслей. Первая — ему следовало бы внести в программу поиска элемент хаотичности, что, возможно, приблизило бы его к ходу мыслей Контадино, но внесло бы неразбериху в работу компьютера. И вторая — в его возрасте нормальные мужчины уже обзаводятся жёнами и детьми, заботятся о них и получают ответную любовь. Неужели это его удел — гоняться в ледяных просторах Космоса за дрянной девчонкой, которую мало пороли в детстве?
Впрочем, телесные наказания наверняка практиковались в приюте Нуово-Бергамо.
Но таким, как эта Контадино, никакая порка не поможет.
Морт вновь старательно отогнал воспоминания о Контадино в пилотском кресле… и о неких сновидениях с её участием, которые донимали его всякий раз после получения её треклятых писем.
Плоть слаба, что поделать, он же человек. Мужчина.
Мортимер тяжело вздохнул и пообещал себе, что после поимки Контадино немедля уволится из Корпорации. Предложит свои услуги какой-нибудь частной охранной фирме. Обзаведётся маленьким домом на Терре-2 — с садом, альпийской горкой у крыльца и плетёным креслом-качалкой на веранде. Вот тогда можно будет и о супруге подумать.
И о детях.
Он знал, что не из тех, кто нравится женщинам с первого взгляда. Он был просто усталым сыщиком, замкнутым неулыбой с непонятным увлечением — коллекционированием старинных бумажных книг. И выглядел он старше своих тридцати шести лет — высокий, худой, с ранними залысинами на лбу и привычно непроницаемым взглядом. Но, может быть, и для него найдётся пара? Какая-нибудь добрая порядочная девушка, которая согласится сделать его отцом своих детей? Среди миллиардов пользователей глобальных планетарных сетей хоть одна такая наверняка найдётся!
Но сперва надо поймать Контадино.
Морт проанализировал результаты, выданные ему компьютером, и потёр лицо ладонями. В равной степени девчонка могла вынырнуть как близ Хистори-Эйдж, так и возле Вайтелулу-9.
Сам не зная почему, он остановил свой выбор на Вайтелулу.
* * *
Rompere le scatole!
Rompere le palle!
Rompere i coglioni!
Донне оставалось только выпалить всё это, когда лохань Морта вынырнула из подпространства так близко от Бертика, что ей показалось — она может пересчитать все заклёпки на её поганой обшивке.
Как это могло случиться?!
Ненависть. Морта вела ненависть к ней — только и всего.
Некогда было сокрушаться — надо было срочно уносить ноги, пока он не опомнился и не затянул Бертика в своё паршивое корыто!
Бертик только ойкнул, когда Донна рывком послала его обратно в подпространство. Бедняга…
Ничего, потерпит. Она же терпит! Это лучше, чем быть переплавленным.
Или стать овощем со стёртой памятью.
Никогда!
Второй прыжок через подпространство сразу вслед за первым бесследно не прошёл — Донна на миг отключилась и очнулась от тревожных возгласов Бертика:
— Берегись, Донна! Дон…
— Слышу, не глухая, — проворчала девушка и выпрямилась в кресле, сжимая ладонями гудящую голову. Вот-вот Морт будет здесь. Надо срочно что-то придумать!
Прямо перед ней, судя по системе оповещения, находилось три корабля разной мощности: небольшое, как Бертик, судёнышко, хищного вида и среднего размера охотник и шикарный туристический лайнер. На последнем-то и должен скорее всего искать её Морт: больше народу — легче затеряться. Значит, надо припасть на уши экипажу охотника.
Она нажала пару кнопок, выходя на связь, и монитор осветился.
В пилотских креслах неказистой рубки восседало двое мужиков, с интересом уставившихся на неё. Этот интерес надо было использовать во что бы то ни стало. Если потребуется — то и на практике. Хотя двое — это перебор, но…
Но Морт на хвосте был хуже!
Донна облизнула губы, улыбнулась так, чтобы на щеках вспыхнули ямочки, и бодро пропела:
— Привет, парни! Поможете одинокой девушке?
— А что у тебя стряслось, киска? — после паузы лениво осведомился тот, что сидел в центре — очевидно, капитан. От его мощной фигуры веяло опасной силой, а серые глаза изучали Донну с подозрением и насмешкой. Второй — помладше, черноволосый и гибкий, — лишь молча ответил загадочной улыбкой на её улыбку.
— Меня зовут Лючия, — без запинки представилась Донна. — Лючия Моретти. За мной тут гонится один мудак, мой бывший, хочет попортить мне жизнь. — Она глубоко вздохнула и выпалила: — Если спрячете меня ненадолго, пока он тут рыщет, я в долгу не останусь.
— Не останешься, значит? — медленно повторил капитан, переглянувшись с напарником. — Что скажешь, Остин?
Под взглядом ясных голубых глаз Остина Донна вдруг почувствовала себя голой. И беззащитной.
— Красивая девушка в безвыходном положении… — Остин усмехнулся краем губ. — Надо помочь ей, Тайлер. Или мы не мужчины?
Влетая в гостеприимно распахнувшийся перед нею шлюз, Донна всё ещё слышала их смех. Внутренности у неё будто скрутились в жгут от страха. Эти люди были по-настоящему опасны, и не исключено, что через час её истерзанное тело будет медленно вращаться вокруг какого-нибудь астероида, но… Но участь, которую готовил ей Морт, была более реальна. И в сто крат страшнее!
Оставив Бертика в шлюзе, Донна шагнула вперёд с гордо поднятой головой. Что ж, если не удаётся увильнуть, приходится платить по счетам.
Она вошла в рубку и остолбенела, почувствовав, как сердце болезненно поворачивается в груди, а между лопатками сползает капля ледяного пота.
Команда охотника состояла не из двух, а из трёх пилотов. И третий вовсе не был человеком.
Цирцеанец, покрытый с головы до пят короткой голубоватой шерстью, взирал на неё с той же похотливой ухмылкой, что и Тайлер с Остином. Насколько можно было судить об этом по его оскаленной волчьей пасти.
Отлично, Донна Контадино, ты недавно мечтала о мужских ласках, и сейчас твои мечты сбудутся на все сто. Или на двести. Нет, на триста, che culo!
Как известно, когда Господь хочет наказать нас, он исполняет наши желания.
— Cavoli! — процедила Донна.
— Ты что-то сказала, красавица? — вкрадчиво осведомился Остин.
— Что вы — парни не промах, как я погляжу, — отрезала Донна, невероятно удивляясь тому, что её голос даже не дрожит.
Все трое захохотали, если рычание цирцеанца можно было назвать смехом.
— И ты не робкого десятка! Покажись-ка нам как следует, детка, — подойдя к ней вплотную, ласково предложил Остин и почти нежно коснулся тонкими изящными пальцами её спутанных кудряшек. Донна из последних сил постаралась не отшатнуться.
Вымученно улыбнувшись, она кивнула и, отступив на шаг, медленно потянула вниз замок своего синего комбинезона. Трое охотников зачарованно уставились на её смуглую упругую грудь, обнажавшуюся сантиметр за сантиметром, а Донна неожиданно остро пожалела о том, что всегда предпочитала обходиться минимумом тряпок.
— Охотник двадцать два ноль семьсот пятьдесят девять! — раздался вдруг из динамиков резкий непререкаемый голос, и Донна так и подскочила, судорожно задёрнув замок до самого подбородка. — Выключить двигатели и приготовиться к досмотру!
Морт!
Rompere i coglioni!
Не было смысла бежать к шлюзу — он уже был заблокирован.
— Твой бывший — сыщик Корпорации? — мрачно бросил Тайлер, снова усаживаясь в свое кресло. — Что ты натворила, девочка?
— Лучше вам этого не знать, мальчики, — выдавила Донна сквозь нервный смешок.
Кроме панического ужаса она почувствовала вдруг ещё и немалое облегчение. Выход из почти безвыходного положения нашёлся, найдётся и ещё один.
Ей давно стоило столкнуться с Мортом лицом к лицу. Она сделает его, сделает, как грудного! Главное, чтобы Бертик не выдал себя…
Эти мысли метались у неё в голове, как вспугнутые воробьи, когда вошедший Керк, всего лишь раз глянув на неё, вскинул руку с парализатором.
Тело у Донны сразу обмякло, мышцы превратились в вату. Сползая по переборке, она бессильно наблюдала за тем, как Морт придирчиво проверяет судовые документы охотника, Тайлер что-то хмуро объясняет, а Остин с цирцеанцем исподтишка косятся на неё.
Не в силах вымолвить ни слова, Донна увидела прямо перед собой светлые бесстрастные глаза наклонившегося к ней Морта. Если б могла, она улыбнулась бы, подумав о том, как же он сейчас будет доставлять её на свой корабль, ведь он же брезгует ею, как последним дерьмом!
Однако Керк спокойно подхватил её на руки — легко, как куклу, перекинув через плечо.
Плечо его было широким, а руки — тёплыми и сильными.
Чтоб он провалился.
Rompere le scatole!
Вот и шлюз.
Маленький одинокий Бертик будто съёжился на площадке. Терпи, малыш…
Войдя в свой корабль, Морт, не оборачиваясь, нажал какую-то кнопку, и по шуму, раздавшемуся сзади, Донна поняла, что драндулет Морта втянул Бертика внутрь.
Так, Донна Контадино, ещё не всё потеряно! Она постаралась максимально расслабиться, безвольно вися на плече сыщика — пусть тот подольше считает её беспомощной куклой, хотя действие парализатора уже начинало проходить.
Но Морт отнюдь не был дураком. Сгружая её, как мешок с картошкой, в одно из кресел рубки, он ловко пристегнул обе её руки к подлокотникам и негромко сказал:
— Можешь не притворяться. Действие заряда рассчитано на семь минут, а прошло уже пятнадцать.
— Cavolata! — вызывающе ощерилась Донна. — Так пальни ещё раз!
— Это вредно для здоровья, — серьёзно возразил тот, и она сперва оторопела, а потом захохотала, как полоумная:
— Вредно? Вредно?! Ты хочешь расплавить мне мозги и рассуждаешь о том, что вредно для моего здоровья?!
Керк нахмурился:
— Операция, которой тебя подвергнут, пойдёт тебе только на пользу. Возможно, начав жизнь с чистого листа, ты усвоишь хоть какие-то моральные нормы… — Голос его стал твёрдым, как лезвие ножа. — И перестанешь предлагать себя кому ни попадя! Ты хоть соображаешь, маленькая идиотка, что эти трое могли с тобой сделать?!
— Лучше это! — сглотнув, отрезала Донна. — Лучше они, чем ты со своей… лоботомией!
— Это не лоботомия, — педантично поправил Морт. — Это…
— Отстань! — закричала Донна с тоской. У неё всё поплыло перед глазами. — Я тебя ненавижу, bastardo! Меня тошнит от тебя! Тошнит…
К горлу её и вправду подкатил горький едкий ком, и она зажмурилась, корчась в проклятом кресле.
Тёплая ладонь уверенно легла ей на макушку, поворачивая её бедную встрёпанную голову вбок, наклонила, и Донну самым препозорнейшим образом вывернуло наизнанку над каким-то мусорным лотком. У неё даже выругаться не было сил — все они уходили только на то, чтобы сдерживать слёзы. Морт так же спокойно обтёр ей рот и подбородок влажной салфеткой, как младенцу, и поднёс к губам стакан с водой.
Торопливо глотая воду, девушка поперхнулась и надрывно закашлялась. Через сомкнутые мокрые ресницы она глянула в озабоченное лицо Морта и прохрипела:
— Отстегни ты хоть одну руку, неудобно же! Куда я денусь от тебя?!
Голос её сорвался, она больно закусила губу.
И тогда, помедлив, Морт нарушил все инструкции, освободив от наручников оба запястья Донны Контадино.
Сквозь проступавшие предательские слёзы она опять поглядела прямо в его зелёные серьёзные глаза.
Сейчас или никогда!
В следующее мгновение Морт уже летел кувырком, потеряв сознание от точного и беспощадного удара в сонную артерию. Защищаться таким образом Донна научилась ещё в бытность номером 12-72.
Убивать сыщика она не собиралась, хотя могла бы — пусть благодарит Бога и её. Она лишь пристегнула Морта его наручниками к его же креслу, и, бросаясь к пульту управления кораблём, во весь голос заорала:
— Бертик!
— Готов! — радостно откликнулся Бертик из глубины шлюза.
На то, чтобы взломать коды чужой посудины, у неё ушло минут восемь. Вскакивая с места, Донна на секунду обернулась к Морту. Тот уже очнулся и, сидя в своём кресле, пристально на неё взирал.
С укором, чёрт бы его задрал, святошу! С укором!
— Это бесполезно, — негромко и ровно проговорил он.
Не утруждая себя ответом, Донна ринулась в шлюз. Она не собиралась терять ни секунды даже на то, чтобы показать ему средний палец.
Хотя с обрывавшимся сердцем понимала, что Морт, bastardo, был прав.
Ей некуда было бежать, негде скрываться.
Разве что в чёрной дыре, маячившей неподалёку.
Бертик задраил вход.
Двери шлюза распахнулись.
Minchia!
Она, Донна Контадино, не будет просить пощады и ни за что не сдастся, che cazzo!
Чёрная дыра так чёрная дыра.
Это, по крайней мере, будет приключением!
* * *
Мортимер Керк устал, как никогда в жизни. Эта сумасшедшая гонка, этот собственный идиотский поступок, — надо же, взять и своими руками освободить маленькую ведьму! — и самое главное, собственные противоречивые эмоции, захлестнувшие его, как ураган, невероятно его измотали.
Скорлупка Контадино висела перед ним — прямо на границе чёрной дыры, и сердце у Морта то замирало, то колотилось где-то в горле.
Да она его просто шантажировала, эта девчонка!
Нет.
Он точно знал, что она не блефовала.
Донна Контадино действительно намеревалась кинуться туда, куда никто в обитаемой Вселенной не осмеливался даже заглядывать.
Откуда возврата не было.
А пока что она маячила в пределах его видимости и… что? Собиралась с духом?
Боже, силы ей было не занимать.
Бешеная!
Перед его мысленным взором, будто воочию, возникли её огромные лиловые глаза — отчаянные, ненавидящие, молящие. Храбрые. Упрямые.
Морт откашлялся и нажал на кнопку связи.
— Не делай этого, слышишь?
Короткий смешок был ему ответом.
— Мне в этом мире нет места. Не ты, так другой охотничек придёт.
— Но послушай, — взмолился Морт не своим голосом. — Может быть, тебя и не приговорят!
Новый смешок, почти весёлый.
— Rompere il cazzo! Не городи ерунды. Ты ведь сам в это не веришь. А я хочу… свободы!
Проклятье!
Морт сжал кулаки.
Какой-то частью своего сознания он понимал, что она права. Вселенная была огромной, но в ней не было места для неё, отщепенки и смутьянки… так отчаянно желавшей одного — свободы!
— Пожалуйста… Донна! — Он впервые назвал её по имени. — Не делай этого! Я… я уйду, клянусь тебе!
— Не ты, так другой придёт, я же сказала, — прозвучал в динамике ясный голос. — А там… мне интересно, что будет там.
Господи Боже, пресвятые угодники!
Ей интересно!
Морт понял, что сейчас просто умрёт.
— Донна! — заорал он, надрывая горло.
Из динамиков донёсся лёгкий вздох и ещё один дрожащий смешок.
— Ты готов, Бертик? Ты уверял, что я могу только ругаться, а не молиться. Но я помню… Послушай. Re celeste, Consolatore, Spirito di veritа, che sei presente in ogni luogo e tutto riempi, tesoro…
— Донна!!
—… di beni e datore di vita, vieni e abita in noi, e purificaci da ogni macchia, e salva, o Buono, le anime nostre… Amen. Прощай, Морт. Помолись и ты… за меня.
Ясный голос в динамиках смолк, и блестящая крохотная точка исчезла в развёрзшейся пасти чёрной дыры.
Всё.
Конец погоне. Конец всему.
Конец Донне Контадино.
Он, Мортимер Керк, исполнил свой долг — преступница просто перестала существовать.
Зло наказано.
Морт конвульсивно зажмурился.
А потом выругался так длинно, страшно и непотребно, как никогда в жизни не ругался.
Прощай?!
Во рту у него стало солоно, и он свирепо выплюнул кровь, сочившуюся из прокушенной губы.
Эта маленькая ведьма никогда не дождётся, чтобы он отстал!
Кто-то же наконец должен присмотреть за нею!
Кто-то же должен отвечать за неё! Позаботиться о ней! Научить уму-разуму!
Значит…
— Ты очень удивишься, Донна Контадино, когда я вновь окажусь у тебя на хвосте! — гаркнул Мортимер Керк и рывком послал вперёд свой корабль.
Название: Ищейки
Автор: Альфа-тим
Размер: мини, 3313 слов
Пейринг/Персонажи: ДюмаКевин, ДжекИнге, ДрайзерТревор, Дон КихотКали, ЖуковАндрей, Максим ГорькийАксель, БальзакРей, ГамлетАбигаэль, НаполеонГертруда, ЕсенинЭдвин.
Категория: гет
Жанр: фантастика
Рейтинг: R
Краткое содержание: Одному необычному адвокату приходится браться за дело, которое со стороны выглядит совершенно обыкновенным, но при ближайшем рассмотрении, оказывается ужасно неприятным. Настолько, что великолепная карьера может оказаться под угрозой.
Примечание: нецензурная брань
* * *
Сколько я себя помню, люди, которые хотели мне польстить, говорили, что я — адвокат от Бога. Злопыхатели, — что расчетливый сукин сын, который дает взятки направо и налево, и сами, в то же время, старательно запихивали доллары в карманы продажных судей, присяжных и прокуроров.
Я эти слова никогда не подтверждал, но и не опровергал. Я действительно расчетливый сукин сын, который разбирается в людях, отношениях, и за которым стоит большая поддержка. Правда, в формулировке «адвокат от Бога» подхалимы делали большую ошибку. Я — адвокат от Дьявола.
Зовут меня Кевин, от меня не пахнет серой, у меня нет рогов и копыт, и работаю я в Нью-Йорке на тридцатом этаже с еще 15 юристами, в конторе «Ульрик, МакГоуэн и Компания». Приятно познакомиться.
Скажу сразу, про рога я не соврал, чтобы не возвращаться к этому дальше. На том уровне допуска к главному телу, что нежится в пределах ледяного озера, рога не положены. В мои документы вписана цифра четыре и заверена печатью, от которой, как раз, серой и воняет. Среди нас есть семь демонов, которые имеют уровень допуска третий, а восьмым должен был быть я, но это повышение мне было не сильно интересно. Остальные, пока что, пашут в поте лица, чтобы получить заветную четверку в документы.
* * *
— Другого способа продать свою душу он не нашел, видимо, — я в очередной раз запустил пальцы в волосы и зачесал их пятерней назад.
Инге, сидящий напротив меня и консультирующий в вопросах по делу «Самерсон против Коула», поднял на меня задумчивый взгляд, и, видимо, не придя к какому-то заключению, пожал плечами.
— Если бы ты не предложил ему свои услуги, он бы уже сдох.
— Душа неплохая, — пожал я плечами, опять погружаясь в документацию по своему делу. По правде говоря, когда я за него брался, я думал, что оно будет намного проще и доступнее, как большинство дел, которые я вел. Большие прорывы и крутые повороты в деле любила моя напарница, Кали, а вот я предпочитал вести тихую и мирную работу, оставляя все проблемы на плечи бойкой коллеги. В судьбоносный день, когда я вернулся от Самерсона, уже чувствуя вкус победы, в мой кабинет молча вошел Тревор, вежливо поздоровался и положил на мой стол записку. О том, что Коул тоже продал душу, но не за то, чтобы оказаться в суде правым, а за то, чтобы Самерсон получил сполна. А раз оппоненту не нужен был адвокат, разнарядка пришла на прокурора в лице Тревора. Да. И такие услуги мы тоже оказывали. Называлась услуга смешно — «оказание всеобщей Справделивости», но Тревор и его напарник Штефан делали свою работу настолько хорошо, что услуга уже была обозвана «проклятой», и говорили о ней с кислым лицом. Когда Инге увидел меня, в обнимку с кружкой кофе и папкой документов, он поинтересовался, какой лимон принес мне Тревор. А потом предложил свою помощь. После повышения, Инги маялся без дела и брался за любую работу — местный судья нужен был на процессах очень редко.
— Да, так себе душа, — он пролистал бумаги и ткнул пальцем в лицо Самерсона. — Смешно говорить, но гнилая. Коул этот тоже гнилой, суд будет унылый. Говорят, все хотят прийти и посмотреть на ваши баталии с Тревором. Ставки делают, мол, если бы был Штефан, разрулили бы вы быстрее — вы, все-таки, давно знакомы.
— Много уже поставил? — оторвавшись от бумаг, я покосился на друга. В азартных играх он себе никогда не отказывал. Поначалу, мне это страшно не нравилось, но потом впечатление сгладилось — Инге, хоть и стремился к выгоде, но делал это так ловко, что замечал я не сразу. За исключением тех случаев, когда он пытался растолкать меня на свершение великих дел.
— Ну…поставил, — уклончиво ответил собеседник. Еще бы — делать ставки на двоих друзей — личный фактор может сослужить плохую службу. Хотя, я мало верил, что у него что-то сыграет не так.
— Ну, теперь мне осталось дожить до суда и проверить, сколько ты на нас заработаешь, — заслышав шум за дверью, я поднялся, чтобы проверить, что за ней происходит, но за несколько секунд до того, как моя рука соприкоснулась с дверной ручкой, в комнату зашел еще один работник нашей конторы. Рей МакГоуэн, по всеобщим документам один из владельцев компании, а по неофициальным данным — координатор. Которого, в прочем, в 98 случаях из 100, принимали за секретаря, который играет в галагу на рабочем месте.
— Что там за шум..?
— Кали добралась до Тревора, — усмехнулся Рей. Больше никаких объяснений не последовало, и я решил проверить сам, выглянув за дверь и тут же ретировавшись обратно в кабинет. — А я тебе говорил, что она добралась до Тревора.
— Блядь, снова? — Инге бросил бумаги на стол и тоже подошел, чтобы посмотреть в небольшую щель на то, как Кали не дает Тревору выйти из комнаты, загораживая проход и выспрашивая что-то.
— Мне показалось, или я услышал слово «отсосали» в адрес Тревора?
— О, да, у тебя абсолютный слух, — съязвил Рей и, таки, зашел в кабинет, закрывая за собой дверь. Оглядевшись, он кинул на стол папку и подошел к стойке, на которой лежало съестное к чаю. — Разнарядка пришла. Кали доверяют исторический.
— Все же исторический? — мы с Инге удивленно переглянулись, тот только пожал плечами, выражая свое удивление, а я пошел за бумагами, которые принес Рей.
— Я бы спросил «все же Кали», — ухмыльнулся Рей, разворачиваясь к нам и облокачиваясь на высокую стойку. Задумчиво поводя рукой над вазой с едой, он выудил оттуда вафлю и откусил добрую половину. — С утра на ушах стоит, выспрашивает у всех. Скоро до вас обоих доберется.
— Получается у тебя, у Акселя с Андреем и у Эрики она уже была? — на всякий случай уточнил я.
— У меня, Акселя, Андрея, Эрики, теперь настала очередь Тревора, потом вы. Рокси нет, она в суде, — ответил МакГоуэн, загибая по очереди пальцы. Получалось восемь. Весь третий уровень, как на подбор.
— У нас есть время выпрыгнуть в окно? — Инге пальцами раздвинул жалюзи, рассматривая кипящий Нью-Йорк с тридцатого этажа, и услышал ехидный голос за спиной.
— Я поставлю на вас, ребята, что вы целее останетесь, упав с тридцатого этажа, чем после ее допроса.
— А регион-то какой? — меня больше интересовал сам процесс. Свой я уже помнил с трудом, это было несколько веков назад.
— Какой-какой. Нефтедобывающий, какой еще.
— Оке-е-ей. Еще какие-то разнарядки сверху? — и, хоть ответ я уже знал, все равно решил поинтересоваться. Вдруг что интересное попадется.
— Не-а. Скучно все. К Рождеству в Канцелярию зовут, на праздник. Отправим Кали и Геру, может еще Акселя с Андреем, чтобы они там всем показали, как тут в Нью-Йорке весело.
— И правильно. Перед Рождеством самоубийц больше, Кали с Герой вечно в панике с ними носятся, — одобрительно сказал Инге. Который здесь, разумеется, имел свой меркантильный интерес в этом вопросе. Он суицидниками занимался с большим рвением, они у него быстро сдавали все вещи и отправлялись в странствие по просторам Ада.
— Мать Тереза, я сейчас заплачу, — Рей запихал в рот очередную вафлю, отряхнул крошки с рук и направился в сторону двери. — Вроде стихло, пойду работать.
— Стой. Так что она спрашивала у Тревора? — меня терзали догадки, но хотелось услышать все из первых уст. МакГоуэн остановился возле двери, сделал унылое лицо на секунду, а потом очень похоже изобразил обоих.
— Ты же вел исторический по Столетней? Да, я. А ты сам там был? Да в битве при Креси. Ооооо! Это когда французы у англичан отсосали, да? Мне пора, — последняя фраза была сказана настолько похожим на треворовский тон, что мы с Инге не выдержали и рассмеялись. А Рей, скорчив на прощание очередную унылую рожу, ушел работать.
Кали нас, все-таки, нашла, и спасенья от нее не было до тех пор, пока в помещение не зашел Андрей, мрачно сведя светлые брови на переносице, и не отправил ее работать. Как только за ними закрылась дверь, Инге уселся обратно на удобный кожаный диван, пересматривая свои записи, и рассеяно заметил:
— Я думал, он сейчас достанет газетку и даст ей по носу.
— На такое только Гертруда способна, у нее всегда с собой, — ухмыльнулся я, вспоминая как пару веков назад, за особые безобразия Кали, белокурая ведьма тащила ее по коридору, чтобы поучить уму разуму. Светопреставлению тогда позавидовал бы весь Китай, но, к их счастью, все происходило на празднике в Аду.
Судя по всему, Инге только открыл рот для очередного едкого комментария из своего мягкого угла, но дверь опять распахнулась. Про себя я успел только заметить, что мой рабочий кабинет становится проходным двором, но явившие миру себя наманикюренные пальчики, ухватившиеся за дверь, остановили поток бессмысленного бреда в моей голове. Начинался осмысленный.
Приоткрыв дверь, в комнате показалась и сама обладательница алого маникюра, которая ослепительно мне улыбнулась и, подмигнув, помахала запечатанным конвертом красного цвета.
— Наша скандинавская секретарша передала тебе приветик. За него ты мне должен грязный секс прямо на этом столе, — звонко рассмеявшись, девушка, все еще держась за приоткрытую дверь и, судя по всему, не видя еще одного свидетеля сцены, помирающего со смеху на диване, сделала пару восьмерок бедрами, намекая, что требование нужно исполнять прямо здесь и сейчас.
— Я ослеп! — на весь холл раздался голос Рея, который эту картину видел со спины и, по всей видимости, тоже с нее повеселился.
— На столе неудобно, — вежливо заметил я, поднимаясь со своего кресла и направляясь к двери, чтобы перехватить девушку до того, как она зайдет в кабинет. Но меня, как и следовало ожидать, опередили.
— Аби, зришь в корень. Секс тебя ждет только на столе, на диване я, — весело прокомментировал ситуацию Инге, избавив меня от необходимости уводить из кабинета Абигайль. Дверь тут же открылась, да так, что ударилась ручкой о стену и полетела обратно.
— Какого черта ты тут забыл, а? — голос девушки тут же похолодел до нуля по Кельвину, и она смерила своего оппонента колючим взглядом.
— Работа. В отличие от тебя, между прочим, — безукоризненно вежливо ответил ей Инге, все еще сдерживая смех. Ему ситуация тоже казалась крайне забавной, а я уже знал, что сегодня вечером меня ждет ужин на две персоны и попытки уверить Аби, что я к этому (вот только к чему — этому — мне еще предстояло выяснить) не имею никакого отношения.
— Всегда есть пол, — пожала плечами девушка, присаживаясь на краешек стола. Конверт чертовка мне так и не отдала.
— На полу тоже неудобно. Есть диван, — в который раз повторил я, пресекая все попытки девушки переместиться с удобных горизонтальных плоскостей на не удобные горизонтальные плоскости. Были у меня с последними свои счеты.
— Ты просто ударился головой об столешницу, и все это забыть не можешь!
— Перестаньте, я — бессмертное существо! Но если вы продолжите, я умру со смеху, — взмолился Инге, театральным движением вытирая невидимые слезы. Получилось, надо признать, крайне убедительно.
— Так и выметайся тогда, не мешай! — вспылила Абигайль, и мне пришлось аккуратно взять ее за руку. Девушка тут же притихла, но сжигать Инге взглядом не перестала.
— Ты хотела отдать мне письмо от Акселя, — тихо напомнил я. — А он помогает мне работать.
— Ты, таким образом, хочешь сказать, что я тебе мешаю? — вот в эту секунду я понял, что подо мной оказалась огромная наковальня, а сверху — огромный молот по имени Абигайль. И это ощущение мне не понравилось.
— Нет, разумеется. Кофе, кстати, будешь?
— Нет. Вино вечером буду. На свой конверт, — девушка спрыгнула со стола и направилась к двери. — Пока мальчики. Кевин, расскажешь вечером, что за разнарядка пришла.
— Вот дерьмо, — с чувством сказал Инге, разглядывая маленькие буквы на светлой бумаге с гербом Канцелярии. Никакой приятной информации оно не содержало. Что-то в духе «к нам едет ревизор», только на Дьявольский лад.
— К нам на суд едет Канцлер, — объявил я на маленьком «экстренном» совещании своим коллегам. К счастью, выискивать всех долго не пришлось, а конференц-зал был не таким большим, чтобы использовать микрофон. — Тревор, есть соображения?
— Нет. До разнарядки дело шло под третьим уровнем сложности, и его могли выполнить и с шестым допуском.
— Значит, мы что-то упустили, — я в очередной раз перелистал всю информацию и по Самерсону, и по Коулу, но ничего интересного пока не нашел. Одна вода, факты из биографии и никаких приписок. Даже в тюрьме не сидели. — Понятия не имею, что в этом деле не так.
— А канцелярия имеет, — все обернулись на Акселя, застывшего в дверях со своим экземпляром дела. — Варианта два: либо тебе хотят втюхать третий допуск, либо мы что-то упускаем. В первое я не верю, давай работать над вторым?
— Согласен. Тут нужно все по порядку разобрать. В этих фактах полный бардак, — подытожил Андрей, переведя взгляд с брата на меня. Когда на тебя смотрят четыре серых концентрата выдержки и любви к порядку, начинает казаться, что тебя просто вплавляют в их логику, ей богу.
— Займусь этим. Кто-нибудь может достать копии договоров о продаже души?
— Эдвин может, — ухмыльнулся Андрей. — Только его нет, они со Штефаном на опознании. Поломка автомобиля, отрабатывают схему.
— Подтасовывают? — с ангельским видом поинтересовался Инге, за что получил пару насмешливых взглядов от близнецов, недовольный мой и еще более недовольный от Тревора.
— Ты научил? — со вздохом поинтересовался я, и в следующий момент был вынужден отшатнуться — Инге вскочил со стула, сбросив с себя пиджак. На нем виднелись пара крупных, еще тлеющих, дыр.
— Он, между прочим, пятьсот баксов стоил!
— Соболезную, — холодно проронил Тревор и, наконец-то, моргнул. Огонь в его глазах тут же погас, являя миру темно-карие, спокойные глаза прокурора.
— Детский сад, ясельная группа, — ехидно заметила Аби, которая, закинув ноги на стол, качалась на стуле и до этого в диалоге не участвовала. Ее профессиональная деятельность лежала совсем в другой плоскости, и помочь мне она не могла.
— Так. Нет времени сидеть, — Андрей поднялся из-за стола, сгребая с него тонкую папку с делом Самерсона, и направился к двери. — Пришлю Эда, как вернется. Объяснишь ему ситуацию, он понятливый.
— Кевин, не видал, где Мировые? — Кали просунула голову в мой кабинет, придерживая дверь и с интересом разглядывая окружающую обстановку. — О, чаек.
— Тебе какую? — я оторвался от бумаг, чтобы увидеть, как она заходит в кабинет и идет к недавно согревшемуся чайнику. — В ящике вафли лежат, прошлые Рей утром съел.
— Мне бы Вторую, Первая-то сидит на своем месте, — девушка скорчила смешное лицо, и послушно полезла в шкаф, в котором лежали вафли. Раскрыв пакет, она вытащила пару штук, и налила себе чай.
— Андрей, вроде, у себя в кабинете сидит.
— О, класс, у меня к нему дело. Там, кстати, Эдвин пришел, с Реем разговаривает. Андрей сказал, он тебе нужен был срочно.
— Да, нужен, — я быстро захлопнул папку и поднялся из-за стола, направляясь к двери. Эдвина я обнаружил возле стойки Рея, с которым он и переговаривался. Кивнув МакГоуэну, он повернулся ко мне, смерив пронзительным, пробирающим до костей, взглядом. На такие мало кто был способен, да еще так, чтобы у меня вдоль позвонка мурашки целым взводом прошлись вверх-вниз.
— Кевин, какие выписки нужны? — лукаво улыбнулся парень, теребя в руках листочек.
— По Самерсону и Коулу. Достанешь? — я старался не смотреть на извечно тихого паренька с огромным сомнением.
— Легко. Занесу чуть позже, мне пока в архив дорога не лежит, — парень быстро сделал пару пометок на листке, щелкнул по нему пальцами и он рассыпался пылью, оставив на стойке Рея подозрительный темноватый след. Словно гниения.
— Договорились.
Все мои вопросы разрешились в тот момент, когда передо мной легли два маленьких отксерокопированных листка, за которые многие могли лишиться жизни. Доступа к архивам никто из нас не имел, но в силу врожденной хитрости, периодически получали документы строгой секретности. Вопросы юному дарованию о том, как он достал эти выписки, я задавать не стал — оно и понятно, профессиональные секреты из нас нельзя было выудить даже под пытками. Умение вертеться, словно уж на сковородке, было заложено в нас при самом создании.
Выписку Самерсона составлял я сам, о чем свидетельствовала моя размашистая подпись рядом с подписью самого клиента. А вот авторство второго документа мне было незнакомо совершенно. Ровная, угловатая подпись и весь документ был заполнен таким же ровным, идеальным подчерком, состоящим из острых углов.
Рея в приемной не оказалось и пришлось найти Акселя; тот сидел на своем рабочем месте, набирая что-то на клавиатуре. Увидев меня, он отвлекся, чуть опуская голову, чтобы взглянуть на меня поверх стекол очков.
— Слушаю.
— Тебе знакома эта подпись? — если я хотел что-то найти, необходимо было работать с главным документалистом нашего офиса. Он, разумеется, скользнул взглядом по документу, кивнул, и, поднявшись из-за стола, вытащил несколько огромных папок. — Знакомься.
Эта роспись стояла под всеми ежемесячными отчетами и «красными» разнарядками. Не поленившись, я сходил обратно в кабинет, порылся в залежах бумах на рабочем столе и пришел обратно к Акселю, для сравнения.
— Разумеется. Твоя разнарядка подписана им же. Это секретарь Канцлера.
— То есть, договор на оформление души Коула подписывал секретарь Канцлера?
— И оформлял секретарь Канцлера, и заключал секретарь Канцлера, — согласно кивнул Аксель, изучая бледную ксерокопию. — В архиве опять чернила закончились. А плановая закупка у них только в феврале. Опять подпольно документы выдают.
— Эээ… Аксель, получается, я в этом деле работаю против договора канцлеровской секретарши? — вы уже догадались, что к идее я отнесся без восторга? Ко всеобщей идеи уделать зарвавшихся вашингтонских коллег я относился хоть и благосклонно, но без явного энтузиазма и желания лезть на амбразуру.
— Я слышу знакомое словосочетание, — за моей спиной раздался стук каблуков, и в помещение буквально ворвалась Гера. Гертруда, как я уже говорил выше, была напарницей в работе и жизни моего лучшего друга, женщиной-огнем, грозой и всем, чем только можно. Воспевать ее можно было бесконечно, но знать, когда ее милость смениться на гнев, не мог никто. Даже Инге, которого это, впрочем, не останавливало. — Информация с барского плеча, Кевин. Янчик никогда ничего не делает без ведома начальства. Канцелярию он терроризирует тоже с ведома начальства. Хотя, я думаю, что его начальника это только забавляет..
— Вот такие издевательства? — я махнул перед ее лицом листком с копией договора, а девушка, мельком глянув на него, пожала плечами.
— Ну, это же обычная профилактика. Найди козла отпущения и проверь. Ты — фигура известная, твой отказ все еще злит Канцелярию. А тут Ян был проездом в Нью-Йорке и помог нам.
— Хороша помощь.
— А никто не говорил, что он хороший. Приедет-то с проверкой не он, а Канцлер.
— Как ему не лень?
— Ты даже не представляешь, как ему лень, Кевин, — звонко рассмеялась Гера, чмокнув меня в щеку на прощание, перегнулась через стойку, ловко оставляя такой же алый поцелуй на щеке холоднокровного Акселя и, помахав на прощание папкой, направилась радовать Инге своим возвращением.
— Кстати, ищейка, — крикнула она практически из конца коридора. — Ян чем-то похож на твою зазнобу, подумай над этим.
— Только запутала больше, — покачал я головой, возвращаясь к документам. — Что, Аксель?
— Сюрприз, — невозмутимо произнес мужчина и протянул мне огромную и тяжелую папку с какими-то документами. — Я подобрал для тебя несколько схожих дел. У тебя есть ночь, чтобы проштудировать их. Не откладывай.
— Прекрасно, — невозмутимо ответил я, стараясь удержать равновесие с грудой документов в руках, и направился к выходу из офиса. — Если кому нужен буду — я дома. И спасибо!
— Работай, — великодушно сказал координатор, отправляя меня на великие подвиги.
* * *
Толкнув дверь в свой кабинет, я завис в дверях, уставившись непонимающими красными глазами на тех, кто в нем находился. Сначала мне показалось, что я сошел с ума за ночь, изучая похожие процессы, когда Канцелярия решила влезть в наши дела, а потом понял, что это не сон, и сделал неуверенный шаг в помещение.
За моим столом, закинув на него ноги, сидел рыжеволосый мужчина, не многим старше меня на вид, и задумчиво изучал окружающее его пространство.
— У Вас уютно, Кевин.
— Благодарю… — я запнулся, не зная как обращаться к мужчине, хотя догадаться было не сложно. Мой внутренний голос говорил более откровенно — «ошибиться невозможно».
— Господин Канцлер, — подсказал мне холодный голос откуда-то из-за спины, и я резко обернулся, встретившись лицом к лицу с «той самой канцлеровской секретаршей». Сделав шаг в сторону, я впустил его в помещение, заходя следом и прикрывая за собой дверь. Парень, от выражения лица которого могли стухнуть даже сухие сливки, прошел к столу и встал рядом со своим начальством. Мужчина, после того, как его представили, выпрямился в кресле, опуская ноги с моей столешницы на пол, и, переплетя пальцы, с улыбкой посмотрел на меня.
— Я наслышан о Вас, Кевин. Приятно, наконец-то, встретиться с Вам лицом к лицу.
-
-
11.02.2013 в 02:35Вот это действительно замечательный текст. Качественный, с неплохо прописанным миром и очаровательнейшими персонажами!
Ищейки
Извините, но это не очень удачная попытка описать будни адвокатов, пусть и дьявольских. Текст сумбурный, тяжело читается. Сюжет какой-то непонятный.
-
-
11.02.2013 в 16:30Замечательная вещь, покорила меня еще с названия. Причинять добро и наносить пользу, о да)) Автору в достаточно коротком тексте удалось ярко обрисовать и мир и персонажей.
Ищейки
Интересная задумка, но исполнение оставило неоднозначное впечатление: читалось тяжеловато, плюс - очень много персонажей для такого небольшого текста, начинаешь путаться. И после прочтения упорно не отпускает ощущение, что прочел просто отрывок из гораздо большего текста, возможно полноценной повести. Хотелось бы узнать о мире и героях больше
-
-
11.02.2013 в 20:32А вот "Добро на хвосте" - шикарно без преувеличений. Аплодирую автору.
-
-
14.02.2013 в 10:02что будет с Алексом? Вы жестоки,автор!!!
“Добро на хвосте” – здесь я проду требовать не буду.хотя она могла бы быть.
думаю,что Керк догонит Донку
хотелось бы видеть,как у них будут развиваться отношения - думаю,они любят друг друга,хотя не сознают
очень атомсферно,напомнило рассказы Кларка,разные космические сериалы типа Стар трека и все такое
-
-
20.02.2013 в 17:42Morrigan33,
Oscuro Libre,
Ван Гог,
спасибо, дорогие читатели!
Альфа-тим