T13-34 male!Бальзак/fem!Достоевский, male!Штирлиц. Лорд Тьмы добивается внимания Светлой, пока рядом ошивается настроенный на спасение упрямый рыцарь. NH! Штампы не возбраняются.
«Зародившийся из Тьмы, мир Магии сейчас переживает именно тот период, когда, наконец, чему-то одному, Свету или Тьме, суждено победить в этом вечном бою», - такова была знаменитая фраза одного выдающегося философа того времени, и чужеземец, стоящий посреди толпы враждебного народа, вместе с которыми он наблюдал празднование победы врага, все больше убеждался, что фраза философа нуждается в какой-то поправке или дополнении.
- И пускай наша гостья узнает сегодня гостеприимство нашего замка, и да навсегда замолчат рты, клевещущие на наш народ! Вражда падет, граница между Тьмой и Светом больше не будет существовать! – находясь в состоянии некого эмоционального аффекта, с нарастающей агрессией в голосе объявлял с балкона Лорд Тьмы. Его обыкновенно сутулая фигура выпрямилась во весь свой могучий рост, с высоты он смотрел на толпу, и гипнотизировал ее не только словами, но и взглядом. Темно-голубые глаза ярко выделялись на смуглом лице, которое выражало одно: этот человек родился, чтобы быть владыкой мира, и не существует на свете ничего превосходящего его по силе, что могло бы ему помешать захватить этот мир и подчинить себе всех людей.
- Да будет пир! Пейте же и ешьте сегодня за здоровье и процветание принцессы Светлой, с которой мир наступает в мире! И да не будет вражды между народами Света и Тьмы и их правителями!
Лорд обернулся назад, к дверям, и протянул руку. Из темноты, опираясь на Лорда, робко вышла принцесса Светлая и, испугавшись внезапного громкого и злостного ликования ей толпы, пошатнулась в разные стороны. Последнее время она находилась в постоянном страхе, а теперь была и смущена, тем более, она не поняла радости той толпы, а животный смех, которым они вознаградили ее неловкий выход на балкон, находящийся на небывалой высоте, и вовсе заставил все ее существо сжаться в комок. Она замерла на месте и только хлопала глазами, не зная, как ей выйти из этой неудобной ситуации, пока Лорд во всеуслышание не приказал открыть огромные железные двери, которые вели в зал, где толпу ждало пиршество.
Чужеземец смотрел на то, как она опять уходит с ним в этот черный проем, и его сердце сжалось от боли. Этот человек – Лорд Тьмы - решил не просто стать поводом «дополнить» ту фразу философа, выкрав принцессу другого королевства, и строя планы своего союза с ней, в результате которого он сможет унаследовать все богатства ее отца – чем он впервые в истории заменит честную и постоянную борьбу Света с Тьмой подлыми манипуляциями с законом, - он, кроме всего этого, выкрал не просто принцессу, он выкрал его, повторяю – его! – даму сердца, ту, ради любви которой рыцарь Гризел совершал свои храбрые подвиги и вообще жил на свете! А теперь ее жизнь находится в руках этого синеглазого злодея, который способен буквально на все…
Толпа орала и визжала настолько дико, что у любого жителя Света, находись он там вместе с Гризелем, душа бы ушла в пятки, но только не у него: его душа и так была где-то за пределами тела, и он, потерянный, послушно уносился с толпой в зал. Ряд длинных столов начинался на уровне пола, затем продолжался на уровне повыше, и еще, и еще, и наконец, на самом высоком уровне, который был ближе всех к темноте, царившей под потолком, перпендикулярно располагался президиум. Потолок был бесконечен, а зал в перспективе настолько глубок, что едва ли можно было разглядеть людей за самым дальним столом, и чтобы не упустить на весь вечер из виду свою даму, сопровождаемую его главным неприятелем, Гризел вышел на второй уровень, а затем на третий. Чем дальше он шел, тем выглядел подозрительнее, и потому сел с краю самого ближнего стола к президиуму. Сотни свеч освещали зал, и даже при таком бледном свете убранство стола удивило рыцаря. Изящная скатерть, тарелки тонкой работы и серебряные приборы, которые народ все равно не сможет не украсть, а еще еда, с виду довольно съедобная, не очень-то соответствовали ожиданиям Гризела о варварском празднестве в стане врагов.
Но прошло некоторое время, и лилось кругом вино, и стоял гомон адского веселья, а в президиуме трон Лорда и место, что справа от него, так и остались пустыми. Все надежды Гризела на то, что Светлая наконец выйдет, и он сможет собрать хоть какую-то информацию о ее состоянии, прочитать знаки и намеки, рухнули. Рыцарь не ел и не пил ничего, а всматривался вглубь зала, но там была одна темнота. Он не знал, сумеет ли он каким-то образом попасть туда, и продолжить слежку. Перед ним теперь стоял выбор: ждать окончания пира или уйти, пока есть возможность.
Принцесса вошла с балкона обратно в темную комнату, и на мгновение ее глаза вообще ничего не видели. Она шла вперед, почти на энергетическом уровне ощущая Лорда позади себя, и окончательно убедившись, что не знает куда идти, обернулась к нему. То, что скрыто в бездне этих синих глаз, было ей неизвестно, но почему-то не пугало её. Пожалуй, владыка этого страшного и враждебного мира, погруженного в темноту, его синие глаза – вот что было единственным здесь, не возбуждающим в ее сердце бешеный страх.
Но смотреть прямо ему в глаза она тоже не могла, и они оба, смутившись, опустили взгляды в пол. Нащупав ее руку, он повел ее дальше, вперед, затем свернул куда-то направо, резко налево, а затем они очень долго шли по прямому коридору, пока вдруг не пришли к тупику. Принцессе показалось, что Лорд в тот момент использовал свою магию, ибо на несколько секунд глаза озарил яркий свет, но на самом деле принцесса просто оказалась по ту сторону открытой им двери, и вдруг перед ней показался его красиво очерченный профиль на фоне зеленых кустов. Вероятно, они оказались в саду. Белый матовый купол крыши излучал яркий свет, который принцессе никогда раньше не доводилось видеть в краю Тьмы, но она не стала думать о том, что этот свет, возможно, волшебный.
- Нет, - вдруг сказал ей Лорд, увидев, как она смотрит вверх, на свет. – Он не настоящий…. Ты права, здесь не может быть света. - Разве я это говорила? - Я так подумал.
Он поманил ее по дорожке, выложенной песочного цвета плиткой, в сердце маленького садика, где уютно у куста стоял белый обеденный столик и две скамьи. Жестом попросив ее сесть на скамью, он сел напротив, спиной к живой изгороди, и снял свой черный бархатный кафтан, оставшись в одной блузе.
- Я подумал, до пира нам обоим все равно нет никакого дела, - говорит, - хотя многие, может быть, и расстроятся. Ты как? Кушать будем? Светлая кивнула.
- Прекрасно! Я дико хочу есть! – сказал Лорд и хлопнул в ладоши громко, дважды. Тут издалека послышались чьи-то торопливые шаги, и из-за куста выглянула голова слуги. - Обед, мой Лорд, - сказал он, поклонившись, и послушно ушел, оставив на столе поднос. Лорд уже начал накладывать Светлой в тарелку еду, но та почему-то боялась, что сейчас они просто пообедают и она не сможет ни о чем его расспросить.
- Скажи, - говорит Светлая, - зачем я здесь? - То есть? – он посмотрел на нее большими глазами. - Зачем вы выкрали меня?
Лорд сначала пожал плечами, а потом тихо произнес: - Что б мне не скучно было одному… У принцессы чуть челюсть не отвисла от такого откровения.
- А что? – глаза его снова округлились. - Но это как-то…несерьезно, что ли? Вы же Лорд! Лорд Тьмы! Сколько вам лет? - Еще секунду назад ты звала меня на «ты»… - сказал он, а потом добавил: - Я прожил четверть века. Я старый для тебя, да?
Светлая ничего не ответила, а продолжала задавать ему вопросы: - А как тебя зовут по имени? - Хейдль, - ответил Лорд мягко. Взгляд принцессы замер на мгновение, она тяжело вздохнула и закрыла лицо руками. - Ну и зачем же ты, Хейдль, вытащил меня из родного дома…и засунул в такую даль, а теперь не можешь даже серьезно ответить на мой вопрос… Она не отнимала руки от лица, а Хейдль лишь тяжело вздохнул.
- Позволь мне рассказать тебе кое-что. «Когда-то давным-давно, в Серебристой долине, одна полынь росла на много миль вокруг…. Посреди всего этого стояла одинокая хижина и загон, где содержался скот. В хижине жило пятеро человек: скотовод, его жена, дочь, и двое сыновей. Однажды летом скотовод и с сыновьями поехали на большой рынок в город. Пока клиент расплачивался с ним, младший из его сыновей куда-то убежал. Скотовод и его сын долго искали мальчика, приезжали на рынок на следующий и следующий за ним день, но так и не нашли его. И…»
- Неужели ты был тем самым мальчиком? – спросила Светлая, заинтересованно его слушающая. - Да нет, я ж был скотоводом! – ответил Лорд иронично. – Конечно, я был тем мальчиком, кем же еще? Но потерпи, это не все. «Мальчик тем временем тоже пытался отыскать своего отца и брата, но день клонился к вечеру, и тогда он нашел убежище у лавочника, который собирал книги в мешки и уже собирался покидать рынок. Лавочник отвез мальчика к себе домой и позаботился о нем, но выходные закончились, и лавочник не поехал на рынок, а поехал в свой магазин в городе и заставил мальчика там выполнять мелкую работу…».
- И? - Ну что же… «Вырос этот мальчик, и превратился в юношу. Лавочник воспитывал его как своего собственного сына, и тот называл его «папой». Вместе они заново отремонтировали свой книжный магазин и дела у них пошли как нельзя лучше, но… однажды на их семью пало несчастье. В квартире верхнего этажа дома, где находился магазин, начался пожар, который не могли потушить всю ночь. Жильцов спасли, а сам дом сгорел практически дотла. На следующий день мальчик и его отец, придя на работу, нашли одни обломки и обуглившиеся кожаные обложки книг. Забрав уцелевшие книги, мальчик и лавочник теперь не знали, как и на что им жить, чем заниматься…».
Вдруг он прекратил повествование, а Светлая так и сидела с чуть приоткрытым ртом. - Из уцелевших книг одна не пострадала совсем, - сказал Хейдль. – Вероятно, такова была моя судьба… - Что это была за книга? Ответь, прошу тебя! - Да так…ничего особенного…книга о черной магии. - И что потом? - Я обратил на нее внимание, в надежде продать кому-нибудь. Но она только отпугивала от нас всякую удачу. Я попытался ее выбросить, но мне ее вернули. А когда попытался сжечь, получил ожог! – с этими словами он расстегнул пуговицу на правом манжете своей блузы и закатал рукав. Огромный бордовый след зиял на внутренней стороне его предплечья. - Боже! – воскликнула принцесса. - Это еще что, погоди, - сказал он ей, застегнув манжету и подняв вверх указательный палец. – После этого я таки начал изучать черную магию. Я надеялся, что, это быть может, принесет хоть и грязные, но хоть какие-нибудь деньги. Неожиданно заболел отец…. Денег на лекарства и врача у нас не было. Я пытался сам его лечить, но это не помогло. У него была лихорадка, и на следующее утро он начал бредить, а потом скончался. Я остался один… Его синие глаза смотрели так одиноко и беззащитно. Светлой невольно захотелось обнять негодяя, согреть его душу своим теплом.
- Так вот оно что, - сказала она, после некоторой паузы, жалобным голосом. – Ты не здешний… - Да, - ответил Хейдль сокрушенно. – Я родился и жил в Свете почти всю свою жизнь. - Ты смуглый очень, - говорит она, улыбаясь. - И это тоже меня выдает…. И вот это, - он показал вверх пальцем, на светящийся купол. – Больно мне нравится сюда приходить. Но люди ничего не подозревают. Сила магии велика. Я…гипнотизирую их.
«Неужели и меня тоже?» - подумала принцесса, вспоминая его активную жестикуляцию во время рассказа. – «Быть может, это ловушка! Я здесь насильно!». - Зачем я здесь? – спросила Светлая. - А тебя что-то не устраивает? - воскликнул Лорд Тьмы. – И почему ты так ничего и не ешь? - Потому что хочу знать ответ на вопрос… - Я…я не знаю, как сказать тебе это. Я объясню тебе это в другой раз… - Нет! Он посмотрел на нее сурово в первый раз с тех пор, как они стояли тогда на балконе, перед толпой верноподданных Лорда. - Тогда я обижусь. До свидания.
И он ушел! Он просто развернулся и ушел! А Светлая сидела в недоумении. Что произошло? Через пять минут ее отвели темными коридорами в Башню Страха, где она держалась в заточении. А она всё думала: «Какой он странный!». И чего можно от него ожидать…
Темнота и тучи остались позади, и серая лошадка, увидав знакомые пейзажи, понеслась резвее. Всадник ее в это время был занят тяжелыми мыслями о том, что же он скажет своему королю, когда прибудет в замок.
- О-хо-хо! Кто это к нам пожаловал! Рыцарь «Серая лошадь» собственной персоной? Но Гризел, чьё имя буквально это и означало, вошел с лицом настолько мрачным и усталым, что Король и все его верноподданные невольно отшатнулись назад.
- Ой, Бог ты мой, - произнес Король Витторе Светлый, от удивления привставший со своего трона и закрыв рот рукой. – Неужто все настолько плохо, рыцарь?
В ответ он покачал головой: - Не совсем, мой король. Мне…не удалось…выведать ничего дельного в стане врага. - Что это значит? А я могу надеяться на возвращение моей дочери? Гризел только тяжело вздохнул.
- Ну? Отвечай! - С ней плохо обходятся, мой король, - сказал он почти по слогам, - но не то, что бы очень плохо. Лорд Тьмы устроил в ее честь грандиозный пир и не поскупился ни на что. Он…уверял свой народ, будто бы вражды между королевствами больше никогда не будет. Я не знаю наверняка, что он замышляет, но подозреваю… - Ах, он такой-сякой! Как же он мог! Поганая тварь! – сказал Король, размахивая руками так, что советник за его спиной потерял равновесие от неожиданности и грохнулся оземь. - Согласен с вами полностью, - ответил Гризел с выражением досады. - Что ж теперь делать? Бог ты мой… Нужно доставить мою дочку обратно во дворец любой ценой!
Тут к трону Короля Витторе Светлого с правой стороны подполз его советник и, опершись о золотую ручку, встал на ноги, отряхнулся и, поправив на носу очки, сказал: - Не думаю, мой Король, что Лорд Тьмы согласится на выкуп. Ему не нужны никакие деньги, ему скорее нужно господство над миром, поэтому, даже если мы предложим ему все королевство Света, он с удовольствием возьмет его и всех нас себе, а дочь все равно не отдаст. - Данке, ты что! Как ты себя ведешь? – возмутился Король. - Но сэр, - вмешался Гризел, - он дело говорит. Здесь выкуп не поможет, вы не думаете? Есть только один способ – взять штурмом замок. - Да, - поддержал Данке, - и это следует сделать уже сейчас, потому что принцессе грозит не смерть, и даже не пытка какая-нибудь, а вы понимаете, король, в общем… - Что-о? Ах, он тварь! Ну, тварь! Ну, я ему покажу! – воскликнул Король громче, но руки свои, как мог, пытался усмирить, дабы его советник опять не упал.
Затем Король резко затряс головой и добавил, но уже другим тоном: - Простите меня, мои верноподданные, Король последнее время не в себе. Гризел только учтиво поклонился в ответ.
- А впрочем, мне так или иначе нужно чтобы вы немедленно привезли ее во дворец! Немедленно! Вы это понимаете? - Разумеется, сэр! - откликнулся рыцарь. – Но мирным способом не получится. У меня уже появилась идея. Не позволите ли мне взять вашего советника для составления плана захвата? - Да, бери! – Данке даже не понял, что речь шла о нем и, недоумевая, показал пальцем сначала на самого себя, а потом на Гризела. Он спустился к нему с возвышения и начал пристально изучать наружность рыцаря сквозь свои стекляшки. - Отправляйся с Серой Лошадью, советник Данке, - обратился Витторе Светлый к нему торжественным тоном, а потом добавил: - И не забывай смотреть себе под ноги! - А ты, - Король обратился уже к Серой Лошади, - ты…. В общем, ты, храбрый рыцарь Гризел, в случае, если моя дочь вернется домой целой и невредимой…ну короче, если что, ты можешь рассчитывать на ее руку. - Я понял Вас, мой Король. - Замечательно. Ступайте, друзья. Если что-то Вам понадобится… - Благодарю Вас! До свидания! – промямлил Данке и, схватив Гризела за рукав, поспешил смыться, дабы не провоцировать Витторе Светлого на дальнейший затяжной разговор.
Через некоторое время, Гризел, блуждая по лабиринтам вслед за Данке, очутился в комнатке с большим количеством бумаг и чертежных инструментов. Посреди всего этого стоял большой стол, и не было ни одного стула, куда бы усталый Гризел мог присесть. А Данке тем временем принялся рыться в бумагах, и вытащил на стол большой сверток. - План замка Левитации, мне кажется.
Потом другой. - А вот еще одна версия, только не знаю, какая правильнее. Но сейчас узнаем, верно?… - Карта местности, - сказал Данке, притащив еще один сверток. - Чего нам не хватает? – спросил Данке опять. - Вот, кажется, карта двух королевств. - Ну, во-первых, - отвечает Гризел, - это слишком общая карта, а во-вторых, нет ли чистой бумаги? - Конечно, вот, здесь. Гризел взял лист и принялся чертить в уголке какие-то стрелочки и квадратики, обдумывая идею. - Вероятно, для штурма нам придется собрать армию, не так ли?… - Армию? Я думаю, что это не обязательно. Разве нельзя пробраться внутрь и без армии? - И попытаться выкрасть принцессу? Нет, Данке, это невозможно… - Но ведь, насколько я знаю, у Замка Левитации слабая охрана. - Только внешне так кажется. На самом деле внутри много людей, и если поднимут тревогу, вторгшихся не на свою территорию убьют, вероятно, на месте. Я был на их пиру и там не особо контролировали входящих и выходящих. Но здесь – совсем другое дело. Если б можно было так легко и просто пробраться внутрь, как ты говоришь, то я хоть в одиночку уже б давно так и сделал!
- Тогда что? - Тогда…тогда… - Быть может, незаметно, но и не в одиночку, задача выполнима… - Почему бы и нет… - Я предлагаю тебе собрать от пяти до пятнадцати воинов, а не рисковать целой армией и не затевать крупномасштабное сражение. - Неужели похищение принцессы не является поводом для такого сражения? - На мой взгляд, нет! - Любишь же ты нашу принцессу! - Дело не в любви, рыцарь Гризел, дело в том, что взять штурмом замок и убить всех людей можно всегда и без особого труда, но выкрасть принцессу – это гораздо более хитрое дело! - Замечательно. Тогда нужно отыскать эти пять тире пятнадцать бравых воинов, и привести сюда, и составить план спасения принцессы. - Да! Именно.
После некоторой паузы, во время которой Гризел как-то неоднозначно смотрел на Данке, рыцарь наконец не выдержал и сказал: - Ну что ты стоишь! - А что? - Пойдем же! - А, да, я иду уже, иду.
Я танцую с богами, Я танцую с ветром. Я пьяный, пьяный и живой. Я танцую с богами, Я живу настоящим. Я свободен, свободен от времени. Я рисую cвою вселенную, как я хочу. (с) Mikelangelo Loconte - Je Dans Avec Les Dieux Mozart
Пока все мило, даже на бальский взгляд. Правда в заявке было "не юмор", но и хорошо, что это проигнорили, а то читать про страдания несчастной светлой Досточки в плену у страшного темного Бальзака, который ее добивается, это ж феерическое по своей сути УГ. Извиняюсь, конечно, перед заказчиком, на вкус все фломастеры разные и кинки у всех свои, но для меня это сквик, огромный сквик. Как впрочем и все, связанное с Достами.
[L]Уважаемый заказчик[/L], да я это не специально, параграфы 4 по 6 продуманы полностью, но не написаны еще, поэтому и нечего пока выкладывать. Но я обязательно-обязательно допишу...
Lilith_Darkmoon, ой, пардон! Автор плохо знаком с сокращениями в фанфикшенах, не мог сообразить, что NH элементарно означает Not Humour (а не Nice Hand). И еще, страданий Досточки мною не планировалось, совсем. Это Штирлиц и прочие из Королевства Света нафантазировали себе самые страшные ужасы, в то время как в действительности происходит нечто иное. (Оттого наверное, первый Гость в недоумении).
Гость, (от 27-ого октября в 21:04), спасибо! Четвертый параграф готов, но он вышел немного большим по объему (1700 слов) и куда более депрессивным, чем задумывалось. И там опять все еще речь идёт о Штирлице и дальнейших его "ужасных фантазиях", так что получается, что опять я Бальзаков пугаю почём зря.
Мизантроп ИЛИ в этом случае готов быть хоть Гюго что б понравится. Узнаете до конца всё в шестом параграфе)
Прошло целых два дня с тех пор, как рыцарь и советник Короля принялись составлять свой план. Небольшой отряд из пятерых человек был уже собран, и теперь Гризел на своей серой неторопливо въезжал по дороге в лес. Нескоро свернув с дороги в чащу и проехав тропой добрых полчаса, он вдруг очутился на очень живописной поляне. Посреди поляны протекала небольшая речушка, и там, куда она текла дальше, деревья тянулись друг к дружке с противоположных сторон и образовывали собою своеобразный навес. Под такой защитой укрывалась от посторонних глаз низенькая кривая хижина, построенная из коричневого камня и совсем не заметная. Гризел, с возком в руке, подошел к деревянной двери и трижды постучал, но ответа не последовало. Он постучал снова, и дверь вдруг отворилась – она была не заперта.
- Джеймс? - тихо шепнул рыцарь, осторожно ступая по деревянному полу вглубь почти пустой комнаты. Ответа не последовало.
- Рейнхарт? – спросил он еще тише, ибо сам понимал, что их здесь нет и никто ему не ответит.
Гризел не знал, что ему теперь делать, так как жителей той хижины ему непременно нужно было найти именно сейчас, то есть немедленно. Если их нет дома, то они могут быть еще совершенно где угодно. Пойти их искать – только терять время, ждать их – не в его духе. И все же он попробовал: положив свою ношу на ветхий стол в центре комнаты, приставил стул, сел, и тяжело вздохнул.
Словно наваждение, послышались сплошные вопрошания, как будто бы говорил Рейнхарт. «Не слышу? Кто-то есть? Кто может быть? Правда? Что-то нужно? Что-то нужно… Странно? Проверить? Наверх? Не пойдешь? Почему не пойдешь? Пошли, ну? Разве там кто-то есть? И все же кто-то… Пойдешь? Смотри…там…». Затем как будто бы громкий вопль: «Прекрати переспрашивать! – словно это был Джеймс, - ты делаешь много шуму…». «Я не…». Дверной скрип.
- Дьявол!! – послышалось после хлопка. – Дурья ты башка, Харт, я же говорил – к нам действительно кто-то залез!
Гризел резко обернулся на звук. Это не могло быть галлюцинацией! Не могло. Но почему тогда перед ним одна голая деревянная стена и опять всё утихло? Рыцарь поднялся со своего места, и повнимательнее присмотревшись по углам, обнаружил подозрительные разрезы в полу, образующие прямоугольник. Он только успел наклонить голову вперед, чтобы посмотреть поближе на них, как резко отпрянул назад, ибо дверь люка неожиданно распахнулась и на Гризела сразу же воззрилась пара серых глаз.
- Я же сказал, здесь никого нет! Ну кроме… - Гризела… - Да…Привет! – сказал Рейнхарт, вылезая из дыры в полу. Это был крепкий упитанный человек в грубой рубахе воина, не нашедшего ничьего покровительства, с дымчато-черного цвета волосами и красивым окрасом темно-серых глаз, которые даже в самые благосклонные времена не становились менее серьезными. - Э…
Второй, Джеймс, вместо приветствия лишь укоризненно потряс головой и цыкнул в сторону посетителя, едва лишь его живописные черные кудри и скуластое лицо показались над полом. В полный рост он был выше Рейнхарта на полголовы, в два раза уже его в кости и гораздо пластичнее. - Здравствуй, Харт! – сказал рыцарь, пожимая руку своему коллеге. – Здравствуй, Джеймс!
Гризел и Рейнхарт сели напротив друг друга. - Как поживаешь, дружище? Какой судьбой решил заглянуть в наши края? - Мрачная история, - ответил Гризел. – Даже не знаю, как рассказать. - Как, до того мрачная? - Не то слово…
В это время Джеймс, который так даже и не поздоровался с Серой Лошадью, воскликнул: - Боже мой, Гризел! Неужели…правда ли это…это мне?
Рыцарь Джеймс, оказывается, уже успел запустить руки в узелок, лежавший на столе, и его содержимое вызвало на его лице прямо таки детскую радость. - Что это? – спросил Рейнхарт. - Ну, хлеб…немного молока…и… - Яйца! Гризел, дорогуша, ты не представляешь, я не ел яиц на завтрак уже так много времени, меня измучила жизнь в этой дыре, я хочу есть, а он меня не кормит! – Джеймс укоризненно показал пальцем в сторону Харта. – Здесь отвратительно – холодно, голодно, сыро, темно, а еще и эти вечные осторожности, я чувствую себя каким-то изгнанником… - Я знаю, Джеймс, я знаю, - ответил он успокаивающе, - это скоро закончится…. Вас восстановят… - Каким образом? – удивился Харт. - Вы должны помочь мне вызволить принцессу Светлую из плена, - сказал Гризел, - только и всего.
Внезапно наступила тишина. Джеймс, который так и стоял, обняв свою корзинку яиц, от удивления раскрыл рот. - ЧТО??! Я…я не п-понял…! - Как это произошло?? Вы что там все, в Белом Дворце, придурки что ли? Как вы могли это допустить?! Серая Лошадь! Отвечай!
Но Серая Лошадь лишь опустил свой взгляд в пол. Брови его сошлись к переносице. В сердце он чувствовал нарастающую злобу. - Во-первых, - сказал Гризел страшным голосом, не поднимая взгляда, - меня там не было. Это случилось три ночи тому назад. Во-вторых…говорят, задействована была какая-то мощная магия и одна дамочка утверждает, что видела в темноте самого Лорда Тьмы, но она подумала, что это ей кажется, потому что Принцесса мирно спала и кругом было тихо. Однако, на заре кровать была пуста.
- Подожди! Я опять не понял, - спросил Джеймс оторопело. – Что значит «видела в темноте самого Лорда Тьмы»? Неужели он похитил принцессу?
Рейнхарт шлепнул себя рукой по лицу и сказал раздраженно: - А кто еще, Джеймс, кто же еще, как не он? – а Гризел продолжил свой рассказ:
- По всему королевству подняли тревогу, обыскали каждый маленький домишко, даже в Серебристой Долине мгновенно узнали о пропаже. Ее нигде не было, да и не могло быть. Я приехал во дворец только утром и разозлился, что никто не послал за мной раньше, а потом тут же поехал в Край, где правит этот Лорд. - И ты, надеюсь, ошибался? Не мог же, в самом деле, он этого сделать…выкрасть нашу дорогую…чудесную…принцессу?
- Джеймс! Ты что, не понял? Я своими глазами видел. Знаешь, что он сказал? Он сказал что «вражде больше не бывать». Он устроил в ее честь богатый пир, велел народу «славить Принцессу», называл ее своим миротворцем, а сам тем временем заключил в северо-восточную башню, самую высокую, самую неприступную, самую изолированную. Вчера и сегодня я снова ездил посмотреть на эту башню. Иногда там зажигается свет. Маленький огонёк в ночи. Она там одна, в краю вечной темноты, и прошло уже почти три дня. Я не могу себе даже представить, что этот негодяй мог сотворить с ней. Я хочу убить его, пригвоздить высоко к той башне и смотреть, как его бездыханное тело будут клевать птицы…
Бедняга Джеймс был в неком шоке и моральном изнеможении от всего сказанного рыцарем Светлого Королевства. Он сел и закрыл свою голову руками, уложив ее на стол. Рейнхарт только нахмурился.
- Не впадай в апатию, бравый рыцарь…эй…ну Джеймс, ну ты чего? А мы поможем ему распять этого грязного черномазого извращенца, правда, Джеймс? - Угу. В хижине было тихо и грустно. Дверь была заперта, ветра не было, но неожиданно черные кудри на голове его чуть-чуть затряслись, и Джеймс, который уже с минуту сидел, как мертвый, мгновенно оживши, с лицом раскрасневшимся обратился к коллеге: - Что у тебя есть? - Я уже и не думал, что ты спросишь, - ответил Гризел, успокоенный, улыбающийся. – У меня есть план вторжения в Замок, который составил советник Короля Витторе. Еще есть два лучника, один меченосец и маг. И это без учета меня самого. - Мало… Очень мало. Маг-то хоть хороший? - Лартон. - А, этот! Этого-то я точно знаю. Все на свете умеет, но никогда ничего не делает. Ленив, как Рейнхарт. Гордость Королевства Света. - …Да. - Замечательно, с ним мы точно пропадём. Тем более, с планом «вторжения в замок». Кого ты слушаешь вечно? Тебе внушает доверие этот очкарик Данке, «советник Короля»?
На сей раз Гризел и вовсе промолчал. Они с Джеймсом оба хороши в своей манере выражаться, резки, прямолинейны, при этом оба ранимы и очень остро всё воспринимают. Видимо поэтому их дружба возможна только благодаря Рейнхарту, который не ругается почем зря, а прощает многое.
- Я предлагаю новый план, Гризел, – сказал Джеймс. – Твоя дружина – ладно, пускай попытаются осуществить «вторжение», как хотите, ну а мы с тобой и Хартом заберем уже непосредственно принцессу Светлую. Как тебе такой план? - Такой план уже был, это чистая теоретика, и я не понял, на что ты намекаешь. Эта северо-восточная башня находится в десятках метрах над Землей и в ней всего одно небольшое окно, которое выходит на лес и на безжизненное поле.
- Её еще называют Башней Страха, - вдруг заговорил Рейнхарт, - и там уже много лет никого не держали. Я как-то раз забирался туда, пока был на службе у Лорда. Обыкновенная пустая комната с каменным полом и, как и во всех остальных комнатах в замке, там днем темнее, чем ночью, и царит атмосфера вечной грусти. Вообще, она абсолютно типична для старого крыла Замка Левитации, но туда очень тяжело пройти, целый лабиринт входов и выходов, лестница на четыре тысячи ступенек и две сломанные лифтовые камеры…
- …одним словом, не прокатит. Но я знаю, как можно избежать четыре тысячи ступенек и сэкономить время. - Как же? - Я уже начинаю догадываться, Джеймс… - Рейнхарт покачал головой. - Да. Положись на нас, Серая Лошадь. Приезжай завтра утром. А сейчас – ступай. - Подожди, как, уже? Пускай еще задержится, я ведь хотел отварить яйца…
- Нет, Харт, - сказал Гризел. – Большое спасибо, но я действительно должен идти. Я приду, завтра в шесть часов, моя дружина подождет у дороги, хорошо? - Нет, мы здесь никогда не знаем, сколько точно времени, хотя в шесть я наверняка буду валяться в своём темном подвале как бревно. Приходи тогда, когда Солнце покажется из-за деревьев, которые растут на краю во-он той поляны. - Хорошо. До свидания, Джеймс. До свидания, Рейнхарт.
С этими словами рыцарь покинул хижину. Лес уже не казался таким безмятежным, а небо наполовину заволокло тучами и, казалось, в любую момент мог начаться дождь. Гризел думал о завтрашнем походе, о своих людях и о рыцарях Рейнхарте и Джеймсе. Эти двое родились и выросли в Краю Тьмы и пошли на службу за несколько лет до того, как Лорд занял трон. Они так же успели побыть и на службе у Короля Витторе, но, не будучи никогда по-собачьи преданными ни одному из правителей, двое сильных, бравых воина, в конце концов, оказались в этой лачужке в чаще леса, изгнанники обоих королевств, не питающих никаких патриотических чувств ни к Тьме, где кругом один смрад и не видно рассветов Солнца, ни к Свету, где Король Витторе с его недальновидной политикой. Но если Джеймс знает, что говорит, то уже завтра принцесса будет спасена, чего бы это им всем не стоило, и рыцари превратятся из изгнанников в героев.
Вечером Гризел поехал во дворец, где его встретил Данке. У него было приподнятое настроение, и он живее, чем обычно, рассказывал ему о том, как они с отрядом сегодня опять обсуждали план спасения Принцессы. Серая Лошадь ничего ему не рассказал о своём сегодняшнем визите к друзьям – «врагам народа». Все равно советник не может ехать с ними завтра в поход на замок, по состоянию здоровья и по запрету Короля. Гризел не знает, что будет завтра. Но для Данке его план - единственная, неопровержимая истина.
Уважаемый анон-кун Достоевский, продолжение обязательно будет. Все четко распланировано: в следующем параграфе к 7 уже известным ТИМам прибавится остальные девять (это как бы между прочим).
Скажите автору, как Достоевский, пожалуйста: не жестоко ли это я со Штирлицем? А то обидится еще И узнаются ли Джеймс с Рейнхартом?...
Уважаемый автор, рад слышать *о* Ну, я, правда, несколько нетипичный Дост... Вроде нормально всё :3 Короля с Данке сразу узнал, а вот насчёт Джеймса и Рейнхарта пока только предположения, потому что ещё не так хорошо разбираюсь..)
Уважаемый Достоевский, (ох, как я люблю церемонии всякие), видите ли, Гюго и Робеспьер мужественными и доблестными не получились, никаких ТИМных подвигов не совершили, короче автор собою крайне недоволен и в очередной раз простил себя любимого. Я бы назвал с удовольствием свой ТИМ, и вы бы сразу все поняли. Но, к сожалению, это может повлиять на судьбу продолжения фанфика. А я не допущу...
Джеймс и Рейнхарт - ближайшие друзья "одинокого волка" Гризела. Обозвать Штира серой, да еще и лошадью было верхом жестокости и невежественности Джеймс - логико-интуитивный-экстраверт (Джек Лондон), Рейнхарт - этико-сенсорный-интроверт, дуал его (Теодор Драйзер). В принципе их легко спутать с Габеном и Гексли, хотя серьезных оснований для этого нет. Но они еще должны проявить себя с хорошей стороны.
Одним словом, я просто мастер спойлинга! *автор радуется* : ))))
Уважаемый Автор, (заобнимать бы Вас за такой фанфик шикарный)), откройтесь тогда после окончания фанфика, а то всё-таки интересно.)
Я Штира только как Гризела читаю, "лошадь" слух режет, но я успешно абстрагируюсь.) Я всё-таки не настолько не разбираюсь в соционике, как выясняется - предположения оказались верны. Если в Джеймсе я был почти уверен, то в Рейнхарте почему-то сомневался сильно. Теперь вижу, что зря.) Габен и Гексли почему-то в голову не приходили ._.
Нет ничего прекраснее, чем утро в Светлом Королевстве. Рыцарь на сером коне, проезжающий мимо небольших каменных домиков, может наблюдать картину пробуждения горожан во всей её красе, если у него хватит наглости заглянуть в каждую раскрытую перед ним дверь, из которой на него поглядывает очередная ленивая сонная физиономия. Отовсюду слышно, как бабы будят своих мужиков-ремесленников и младшеньких ремесленничков; на базарной площади уже слышны веселые возгласы торговцев и тяжелые вздохи лавочников. А в самых дальних и темных углах начинает оживать самое мертвое население городка – бродяги, пьяницы, калеки и попрошайки.
Городишко не имеет никакого названия, и представляет собой всего лишь скопление домов, облепивших полукругом в несколько слоев Белый Дворец с севера и востока, как раз перед его главными воротами. Есть также малые ворота, в западной стене Дворца. Как раз там рыцаря на сером коне и ожидала его команда.
…Нет ничего прекраснее, чем утро в Светлом Королевстве, - следует повторить это, так как за пределами пускай и маленького города всаднику сразу же начинает дышаться легче. Вдали от уличных помоев и грязного люду, вдали от вони, больных и калек, там, где благоухают кусты цветущих роз, и приятно хрустит трава под ногами, как только ты оказываешься за чертой северо-западного направления, там легкий утренний ветерок приносит с собой запах любимой родной земли и дыхание самой Жизни. На голубом небе рисунок светлый, чистый облаков и отчасти Луны. Она и звезды освещают ночи в Королевстве Света, что никогда не бывает до конца темно, и даже когда луны нет на небе, солнце не уходит далеко за горизонт и оставляет Королевство на всю ночь в сумерках. В Краю же Тьмы ни ночью, ни днём нельзя даже увидеть звезды, лишь бледное белое сияние достигает земли сквозь толстый покров туч.
Бывает порой, в ответственный день, когда не знаешь наверняка, что тебе, в самом деле, предстоит, по телу пробегают мурашки и, озираясь по сторонам, очень наблюдательный, погружаешься в какие-то довольно абстрактные и отвлеченные философские думы. Вот и Гризел, с лицом бледным и совершенно отсутствующим выражением в глазах, вероятно, от того, что мало спит и ест, но много работает и думает о плохом, сегодня приехал к западным воротам Белого Дворца с таким перекошено-умиротворенным лицом, так самозабвенно наблюдая окружающий пейзаж, что совсем не заметил пятерку, ожидавшую его.
- Сэр! – махал рукою маленький человечек, сидящий верхом на приземистой лошади с толстыми ногами и уродливой челкой, закрывающей глаза. Рыцарь с некоторой рассеянностью посмотрел на него, затем быстро приблизился к группе. - Доброе утро, сэр Гризел, - сказал другой, на белом коне, поклонившись. - Доброе утро…доброе утро. - Доброе утро, командир! Доброе! – поздоровался в свою очередь третий, лучник на рыжей лошади, у которой шерсть так и лоснилась, и лодыжки были такие же тонкие, как и у наездника.
Четвертый всадник на коричневой кобыле ничего не сказал, а только почтительно кивнул. В ответ Гризел кивнул и ему, а затем сказал человеку, стоявшему во вратах: - Доброе утро и тебе, Данке.
- Боже, как это несправедливо, - сказал советник, улыбаясь. – Почему вам можно отправиться в поход спасать Принцессу, а мне нельзя? - Пфф, какой вопрос! Потому что мы – храбрые рыцари, а ты – всего лишь советник. - Молчи лучше, Элиотт, ты никакой не рыцарь, а лучник, - сказал человечек на уродливой лошади. Глазки у него были очень добрые, а улыбка сдержанная, и он тоже был лучником. А Элиотт, который правда сильно напоминал свою лошадь худыми жилистыми ногами и длинным осунувшимся лицом, выглядел куда менее дружелюбным.
- Милый Данке, - обратился к советнику галантный рыцарь на белом коне, - Его Величество ценит твой прекрасный ум и чуткое сердце, когда они рядом, по правую руку от него самого. -…а идти в атаку, рубить и колоть – это дело наше, - добавил Гризел.
- Тогда, надеюсь, вы мне расскажите, как всё было, когда вернетесь? - Если вернемся, - проворчал Элиотт. Рыцарь на белом коне посмотрел на него с опаской и быстро прибавил: - Разумеется, расскажем, Данке!
- Хорошо, Тэд. Вам, пожалуй, пора выезжать…и так ждали нашего верховоду очень долго. До свидания всем, и удачи! Верните же принцессу назад, домой, целой и невредимой!
Всадники развернули своих лошадей на запад. Гризел, замерев на секунду перед тем, как отправится в путь, обернулся к вратам, и бледными губами тихо прошептал: - Спасибо. Данке. - Битте, битте. Поезжайте. А и да, - советник подбежал к белому коню и положил Тэду в кожаную сумку свертки, - это копии, еще разок посмотрите по дороге, хорошо? Дорога длинная.
Дорога действительно была очень длинная. Проехав около двух часов по ровной местности, всадники добрались до развилки. Здесь начинался лес. Одна дорога вела направо, сначала обходила лес кругом, затем цепляла небольшой его участок и выводила путника на равнину. Но эта дорога вела не в Край Тьмы, а в сторону. Другая дорога шла налево, тоже обходя лес кругом, а затем входила в самую глубь его. За лесом эта дорога плавно переходила в ту, что ведет прямиком к Замку Левитации.
Разумеется, можно было б добраться до Замка длинным обходным путём, поехав направо, добравшись до равнины, а затем, ориентируясь по звездам или Солнцу добраться до пункта назначения. Но Данке посоветовал именно традиционный, быстрый путь, и никто не сомневался в его интеллектуальном авторитете.
- Теперь нам придется разделиться, - сказал Гризел, возглавляющий группу всадников. - Что? – удивился Элиотт. – Почему, сэр? Такого в плане не было. - Знаю, что не было. Но…вчера план изменился. В нашем походе задействованы еще дополнительные силы, и я вынужден ехать по этому пути. Встретимся на главной дороге, ведущей к Замку, у последней лесополосы. Вы ведь подождете меня?
- А вы не скажете, что такие за силы? – полюбопытствовал «маленький человечек». Тэд нахмурившись, заявил: - Абсолютно, сэр, мы вас подождем. У последней лесополосы к Замку. На главной дороге.
- Замечательно, никакого другого ответа я от вас и не ожидал. Тэд, ты остаешься за главного. Элиотт, глаза в оба. Зигги, будь осторожен. А ты, Лартон…не спи. - Не сплю, - ответил Лартон, всадник на коричневой кобыле.
Гризел накинул свой капюшон на голову и спешно поскакал на своей серой в обход леса. Он ехал к Джеймсу и Рейнхарту, коль скоро солнце должно было показаться над верхушками тех самых деревьев, которые растут на краю поляны, неподалеку от которой находится их маленькая хижина. Но четверка знать не знала никаких Джеймсов или Рейнхартов, и какие же «дополнительные силы» задействованы в плане. Даже сам Гризел не знал, что же такое придумал его друг. Конечно, он рисковал, и ставил под угрозу успех всего похода, да и потом, он вообще не любил случайности или неорганизованности, которой при таких сроках нельзя было бы, в любом случае, избежать. А у Джеймса фортуна такая: в одну минуту потерять всё, либо обрести огромное богатство. Однако для риска были особые причины, и серая мчалась вперед галопом, наверное, в неведении, что оставляет позади четверых людей, которым на пути угрожает не меньшая опасность…
- Какого черта… - Что такое? – спросил Зигги. - Какого черта, - повторил Элиотт снова, - я сразу понял это, я всегда знал, что так и будет. - Да что случилось? - Я знал, что он куда-нибудь быстро смоется, а мы… мы будем въезжать в темный лес вот так вот, одни, ты ведь понимаешь? Просто взгляни на это убожество, - он указал на лесной проход впереди, - сразу видно, какие Бетлеры, какие черти там водятся, не правда ли?
- Обыкновенный лес, - ответил Зигги, посмотрев туда, куда указывал его коллега-лучник, - только сухих сучьев много…а ну-ка погоди, что ты сказал? - Что? - Перед «водятся»…что ты сказал, повтори, пожалуйста? - «Черти».
- Чего это ты? – всадники уже прошли по узкой лесной дороге около пары сотен метров, Зигги смотрел на раскрывшего рот Элиотта и недоумевал. - Что это? Смотри туда! Вон, смотри! - Что ты видишь? – спросил Тэд, лошадь которого замерла впереди. - Там, в кустах!
Зигмунд обернулся посмотреть и увидел, как рыцарь мгновенно обнажает меч, и в ту же секунду из кустов появляется нечто, огромного роста, извлекающее очень низкий, громкий вопль, что напугало Зигги до того, что он начал кричать вместе с этим существом. Машинально вытащив стрелу, Зигги с Элиоттом натянули луки, и поразились великану, стоящему перед ними. Его суровое лицо обличало крайнее недовольство.
- Кто смел пройти сюда? – спросил великан, сдвинув брови, возвышаясь над путниками. От его голоса даже воздух дрожал, как от страха. Окинув одним лишь взглядом рыцаря Тэда, со всей его декоративностью, и навострившего на великана свой блестящий меч, великан заключил: - Светлячки, значит! Приехали!
Ноздри великана громко тянули воздух, кажется, он вот-вот закричит, так, что полопаются барабанные перепонки: - ПОШЛИ ВОН!!! – но можно себе представить, что великан не закричал, а вместо этого потребовал: - А ну немедленно! Разворачивайтесь и пошли по-злому по-больному в свою светлячковую страну, живо!
- Уважаемый хранитель леса, могу я вас так называть? Видите ли, - сказал Тэд очень даже любезно, - эта освещенная солнцем территория, мы еще не переступили черту Темного Королевства. - Что-о? – великан выпучил на Тэда глаза так, что у него была возможность вонзить меч в один из них, но мигом поплатиться за это жизнью. – А ты знаешь, светлячок, мелкий, что Темное королевство – это не то, что не освещается? Это у-ни-тар-но-е государство! У него есть совершенно четкие границы. И светит здесь солнце, или нет, голубчик, это наша территория, это территория Тьмы, издревле. Я. Здесь. Живу.
- Тогда прощу прощения у вас, как у хозяина земли, которую нам необходимо пересечь, извинения за причиненное неудобство, нарушение обеспеченных вам, по законодательству, прав, и… - Замолчи, смазливая козявка! Твои разглагольствования мне не нужны!
Меланхоличное лицо Тэда приняло гневное выражение, но всего на какой-то миг, так, что великан ничего не заметил. - Вы меня за дурака не считайте, - сказал великан, прохаживаясь перед ними сначала влево, затем вправо, пребывая в какой-то задумчивости, - где вы, по-вашему, находитесь? Правильно! В Краю Тьмы! И по старому обычаю я не могу вас так просто взять и отпустить!
Великан молчал и находился в задумчивости, а его пронизывающий, устрашающий взгляд резал пространство вокруг себя с одного путника до другого, и вдруг взгляд этот остановился на одном из них. - Ладно, - сказал великан. – Я вас отпущу, при одном условии! - При каком же? – подозрительно выгнул бровь Элиотт. - Отдайте мне во-он того смазливого мальчонку!
Зигги всего будто передернуло от страха и ужаса. Что? Как? Как можно было только такое придумать?! Отдать великану Зигмунда!?…
- НЕТ! – Тэд потерял самообладание и великан тут же изверг пронзительный вопль, и заблестело острие меча, покрытое кровью темного создания до самой рукояти, прошедшее бедро великана насквозь и обратно. В тот же миг белый конь отпрянул резко в сторону и, удалившись на некоторое расстояние, Тэд и великан затеяли смертельную игру, где великан то и дело старался навалиться на рыцаря и его увертливого коня, но кругом летели брызги его собственной крови, каждый раз, когда Тэд совершал новое движение.
Элиотт пустил стрелу в сантиметре от уха великана и, потеряв на секунду внимание, великан чуть было не погиб от хладной стали, которая могла бы угодить ему в грудь или живот. Ещё больше рассвирепев, он сделал несколько шагов вперед, заставляя Тэда отступить. Стрелы Зигмунда не получали достаточного ускорения, он был как сам не свой, и к тому же, прицеливаясь, боялся ненароком попасть в своего друга. Наконец угодившая в предплечье великану стрела привела его в настоящее бешенство, и он, выдернув, схватил стрелу в здоровую руку и с невеликанской силой метнул в первую попавшуюся ему на глаза цель.
-
-
23.10.2012 в 12:11714 слов.
«Зародившийся из Тьмы, мир Магии сейчас переживает именно тот период, когда, наконец, чему-то одному, Свету или Тьме, суждено победить в этом вечном бою», - такова была знаменитая фраза одного выдающегося философа того времени, и чужеземец, стоящий посреди толпы враждебного народа, вместе с которыми он наблюдал празднование победы врага, все больше убеждался, что фраза философа нуждается в какой-то поправке или дополнении.
- И пускай наша гостья узнает сегодня гостеприимство нашего замка, и да навсегда замолчат рты, клевещущие на наш народ! Вражда падет, граница между Тьмой и Светом больше не будет существовать! – находясь в состоянии некого эмоционального аффекта, с нарастающей агрессией в голосе объявлял с балкона Лорд Тьмы. Его обыкновенно сутулая фигура выпрямилась во весь свой могучий рост, с высоты он смотрел на толпу, и гипнотизировал ее не только словами, но и взглядом. Темно-голубые глаза ярко выделялись на смуглом лице, которое выражало одно: этот человек родился, чтобы быть владыкой мира, и не существует на свете ничего превосходящего его по силе, что могло бы ему помешать захватить этот мир и подчинить себе всех людей.
- Да будет пир! Пейте же и ешьте сегодня за здоровье и процветание принцессы Светлой, с которой мир наступает в мире! И да не будет вражды между народами Света и Тьмы и их правителями!
Лорд обернулся назад, к дверям, и протянул руку. Из темноты, опираясь на Лорда, робко вышла принцесса Светлая и, испугавшись внезапного громкого и злостного ликования ей толпы, пошатнулась в разные стороны. Последнее время она находилась в постоянном страхе, а теперь была и смущена, тем более, она не поняла радости той толпы, а животный смех, которым они вознаградили ее неловкий выход на балкон, находящийся на небывалой высоте, и вовсе заставил все ее существо сжаться в комок. Она замерла на месте и только хлопала глазами, не зная, как ей выйти из этой неудобной ситуации, пока Лорд во всеуслышание не приказал открыть огромные железные двери, которые вели в зал, где толпу ждало пиршество.
Чужеземец смотрел на то, как она опять уходит с ним в этот черный проем, и его сердце сжалось от боли. Этот человек – Лорд Тьмы - решил не просто стать поводом «дополнить» ту фразу философа, выкрав принцессу другого королевства, и строя планы своего союза с ней, в результате которого он сможет унаследовать все богатства ее отца – чем он впервые в истории заменит честную и постоянную борьбу Света с Тьмой подлыми манипуляциями с законом, - он, кроме всего этого, выкрал не просто принцессу, он выкрал его, повторяю – его! – даму сердца, ту, ради любви которой рыцарь Гризел совершал свои храбрые подвиги и вообще жил на свете! А теперь ее жизнь находится в руках этого синеглазого злодея, который способен буквально на все…
Толпа орала и визжала настолько дико, что у любого жителя Света, находись он там вместе с Гризелем, душа бы ушла в пятки, но только не у него: его душа и так была где-то за пределами тела, и он, потерянный, послушно уносился с толпой в зал. Ряд длинных столов начинался на уровне пола, затем продолжался на уровне повыше, и еще, и еще, и наконец, на самом высоком уровне, который был ближе всех к темноте, царившей под потолком, перпендикулярно располагался президиум. Потолок был бесконечен, а зал в перспективе настолько глубок, что едва ли можно было разглядеть людей за самым дальним столом, и чтобы не упустить на весь вечер из виду свою даму, сопровождаемую его главным неприятелем, Гризел вышел на второй уровень, а затем на третий. Чем дальше он шел, тем выглядел подозрительнее, и потому сел с краю самого ближнего стола к президиуму. Сотни свеч освещали зал, и даже при таком бледном свете убранство стола удивило рыцаря. Изящная скатерть, тарелки тонкой работы и серебряные приборы, которые народ все равно не сможет не украсть, а еще еда, с виду довольно съедобная, не очень-то соответствовали ожиданиям Гризела о варварском празднестве в стане врагов.
Но прошло некоторое время, и лилось кругом вино, и стоял гомон адского веселья, а в президиуме трон Лорда и место, что справа от него, так и остались пустыми. Все надежды Гризела на то, что Светлая наконец выйдет, и он сможет собрать хоть какую-то информацию о ее состоянии, прочитать знаки и намеки, рухнули. Рыцарь не ел и не пил ничего, а всматривался вглубь зала, но там была одна темнота. Он не знал, сумеет ли он каким-то образом попасть туда, и продолжить слежку. Перед ним теперь стоял выбор: ждать окончания пира или уйти, пока есть возможность.
-
-
23.10.2012 в 12:141252 слова.
Принцесса вошла с балкона обратно в темную комнату, и на мгновение ее глаза вообще ничего не видели. Она шла вперед, почти на энергетическом уровне ощущая Лорда позади себя, и окончательно убедившись, что не знает куда идти, обернулась к нему. То, что скрыто в бездне этих синих глаз, было ей неизвестно, но почему-то не пугало её. Пожалуй, владыка этого страшного и враждебного мира, погруженного в темноту, его синие глаза – вот что было единственным здесь, не возбуждающим в ее сердце бешеный страх.
Но смотреть прямо ему в глаза она тоже не могла, и они оба, смутившись, опустили взгляды в пол. Нащупав ее руку, он повел ее дальше, вперед, затем свернул куда-то направо, резко налево, а затем они очень долго шли по прямому коридору, пока вдруг не пришли к тупику. Принцессе показалось, что Лорд в тот момент использовал свою магию, ибо на несколько секунд глаза озарил яркий свет, но на самом деле принцесса просто оказалась по ту сторону открытой им двери, и вдруг перед ней показался его красиво очерченный профиль на фоне зеленых кустов. Вероятно, они оказались в саду. Белый матовый купол крыши излучал яркий свет, который принцессе никогда раньше не доводилось видеть в краю Тьмы, но она не стала думать о том, что этот свет, возможно, волшебный.
- Нет, - вдруг сказал ей Лорд, увидев, как она смотрит вверх, на свет. – Он не настоящий…. Ты права, здесь не может быть света.
- Разве я это говорила?
- Я так подумал.
Он поманил ее по дорожке, выложенной песочного цвета плиткой, в сердце маленького садика, где уютно у куста стоял белый обеденный столик и две скамьи. Жестом попросив ее сесть на скамью, он сел напротив, спиной к живой изгороди, и снял свой черный бархатный кафтан, оставшись в одной блузе.
- Я подумал, до пира нам обоим все равно нет никакого дела, - говорит, - хотя многие, может быть, и расстроятся. Ты как? Кушать будем?
Светлая кивнула.
- Прекрасно! Я дико хочу есть! – сказал Лорд и хлопнул в ладоши громко, дважды. Тут издалека послышались чьи-то торопливые шаги, и из-за куста выглянула голова слуги.
- Обед, мой Лорд, - сказал он, поклонившись, и послушно ушел, оставив на столе поднос.
Лорд уже начал накладывать Светлой в тарелку еду, но та почему-то боялась, что сейчас они просто пообедают и она не сможет ни о чем его расспросить.
- Скажи, - говорит Светлая, - зачем я здесь?
- То есть? – он посмотрел на нее большими глазами.
- Зачем вы выкрали меня?
Лорд сначала пожал плечами, а потом тихо произнес:
- Что б мне не скучно было одному…
У принцессы чуть челюсть не отвисла от такого откровения.
- А что? – глаза его снова округлились.
- Но это как-то…несерьезно, что ли? Вы же Лорд! Лорд Тьмы! Сколько вам лет?
- Еще секунду назад ты звала меня на «ты»… - сказал он, а потом добавил: - Я прожил четверть века. Я старый для тебя, да?
Светлая ничего не ответила, а продолжала задавать ему вопросы:
- А как тебя зовут по имени?
- Хейдль, - ответил Лорд мягко. Взгляд принцессы замер на мгновение, она тяжело вздохнула и закрыла лицо руками.
- Ну и зачем же ты, Хейдль, вытащил меня из родного дома…и засунул в такую даль, а теперь не можешь даже серьезно ответить на мой вопрос…
Она не отнимала руки от лица, а Хейдль лишь тяжело вздохнул.
- Позволь мне рассказать тебе кое-что.
«Когда-то давным-давно, в Серебристой долине, одна полынь росла на много миль вокруг…. Посреди всего этого стояла одинокая хижина и загон, где содержался скот. В хижине жило пятеро человек: скотовод, его жена, дочь, и двое сыновей. Однажды летом скотовод и с сыновьями поехали на большой рынок в город. Пока клиент расплачивался с ним, младший из его сыновей куда-то убежал. Скотовод и его сын долго искали мальчика, приезжали на рынок на следующий и следующий за ним день, но так и не нашли его. И…»
- Неужели ты был тем самым мальчиком? – спросила Светлая, заинтересованно его слушающая.
- Да нет, я ж был скотоводом! – ответил Лорд иронично. – Конечно, я был тем мальчиком, кем же еще? Но потерпи, это не все.
«Мальчик тем временем тоже пытался отыскать своего отца и брата, но день клонился к вечеру, и тогда он нашел убежище у лавочника, который собирал книги в мешки и уже собирался покидать рынок. Лавочник отвез мальчика к себе домой и позаботился о нем, но выходные закончились, и лавочник не поехал на рынок, а поехал в свой магазин в городе и заставил мальчика там выполнять мелкую работу…».
- И?
- Ну что же…
«Вырос этот мальчик, и превратился в юношу. Лавочник воспитывал его как своего собственного сына, и тот называл его «папой». Вместе они заново отремонтировали свой книжный магазин и дела у них пошли как нельзя лучше, но… однажды на их семью пало несчастье. В квартире верхнего этажа дома, где находился магазин, начался пожар, который не могли потушить всю ночь. Жильцов спасли, а сам дом сгорел практически дотла. На следующий день мальчик и его отец, придя на работу, нашли одни обломки и обуглившиеся кожаные обложки книг. Забрав уцелевшие книги, мальчик и лавочник теперь не знали, как и на что им жить, чем заниматься…».
Вдруг он прекратил повествование, а Светлая так и сидела с чуть приоткрытым ртом.
- Из уцелевших книг одна не пострадала совсем, - сказал Хейдль. – Вероятно, такова была моя судьба…
- Что это была за книга? Ответь, прошу тебя!
- Да так…ничего особенного…книга о черной магии.
- И что потом?
- Я обратил на нее внимание, в надежде продать кому-нибудь. Но она только отпугивала от нас всякую удачу. Я попытался ее выбросить, но мне ее вернули. А когда попытался сжечь, получил ожог! – с этими словами он расстегнул пуговицу на правом манжете своей блузы и закатал рукав. Огромный бордовый след зиял на внутренней стороне его предплечья.
- Боже! – воскликнула принцесса.
- Это еще что, погоди, - сказал он ей, застегнув манжету и подняв вверх указательный палец. – После этого я таки начал изучать черную магию. Я надеялся, что, это быть может, принесет хоть и грязные, но хоть какие-нибудь деньги. Неожиданно заболел отец…. Денег на лекарства и врача у нас не было. Я пытался сам его лечить, но это не помогло. У него была лихорадка, и на следующее утро он начал бредить, а потом скончался. Я остался один…
Его синие глаза смотрели так одиноко и беззащитно. Светлой невольно захотелось обнять негодяя, согреть его душу своим теплом.
- Так вот оно что, - сказала она, после некоторой паузы, жалобным голосом. – Ты не здешний…
- Да, - ответил Хейдль сокрушенно. – Я родился и жил в Свете почти всю свою жизнь.
- Ты смуглый очень, - говорит она, улыбаясь.
- И это тоже меня выдает…. И вот это, - он показал вверх пальцем, на светящийся купол. – Больно мне нравится сюда приходить. Но люди ничего не подозревают. Сила магии велика. Я…гипнотизирую их.
«Неужели и меня тоже?» - подумала принцесса, вспоминая его активную жестикуляцию во время рассказа. – «Быть может, это ловушка! Я здесь насильно!».
- Зачем я здесь? – спросила Светлая.
- А тебя что-то не устраивает? - воскликнул Лорд Тьмы. – И почему ты так ничего и не ешь?
- Потому что хочу знать ответ на вопрос…
- Я…я не знаю, как сказать тебе это. Я объясню тебе это в другой раз…
- Нет!
Он посмотрел на нее сурово в первый раз с тех пор, как они стояли тогда на балконе, перед толпой верноподданных Лорда.
- Тогда я обижусь. До свидания.
И он ушел! Он просто развернулся и ушел! А Светлая сидела в недоумении. Что произошло?
Через пять минут ее отвели темными коридорами в Башню Страха, где она держалась в заточении. А она всё думала: «Какой он странный!». И чего можно от него ожидать…
-
-
23.10.2012 в 12:471016 слов.
Темнота и тучи остались позади, и серая лошадка, увидав знакомые пейзажи, понеслась резвее. Всадник ее в это время был занят тяжелыми мыслями о том, что же он скажет своему королю, когда прибудет в замок.
- О-хо-хо! Кто это к нам пожаловал! Рыцарь «Серая лошадь» собственной персоной?
Но Гризел, чьё имя буквально это и означало, вошел с лицом настолько мрачным и усталым, что Король и все его верноподданные невольно отшатнулись назад.
- Ой, Бог ты мой, - произнес Король Витторе Светлый, от удивления привставший со своего трона и закрыв рот рукой. – Неужто все настолько плохо, рыцарь?
В ответ он покачал головой:
- Не совсем, мой король. Мне…не удалось…выведать ничего дельного в стане врага.
- Что это значит? А я могу надеяться на возвращение моей дочери?
Гризел только тяжело вздохнул.
- Ну? Отвечай!
- С ней плохо обходятся, мой король, - сказал он почти по слогам, - но не то, что бы очень плохо. Лорд Тьмы устроил в ее честь грандиозный пир и не поскупился ни на что. Он…уверял свой народ, будто бы вражды между королевствами больше никогда не будет. Я не знаю наверняка, что он замышляет, но подозреваю…
- Ах, он такой-сякой! Как же он мог! Поганая тварь! – сказал Король, размахивая руками так, что советник за его спиной потерял равновесие от неожиданности и грохнулся оземь.
- Согласен с вами полностью, - ответил Гризел с выражением досады.
- Что ж теперь делать? Бог ты мой… Нужно доставить мою дочку обратно во дворец любой ценой!
Тут к трону Короля Витторе Светлого с правой стороны подполз его советник и, опершись о золотую ручку, встал на ноги, отряхнулся и, поправив на носу очки, сказал:
- Не думаю, мой Король, что Лорд Тьмы согласится на выкуп. Ему не нужны никакие деньги, ему скорее нужно господство над миром, поэтому, даже если мы предложим ему все королевство Света, он с удовольствием возьмет его и всех нас себе, а дочь все равно не отдаст.
- Данке, ты что! Как ты себя ведешь? – возмутился Король.
- Но сэр, - вмешался Гризел, - он дело говорит. Здесь выкуп не поможет, вы не думаете? Есть только один способ – взять штурмом замок.
- Да, - поддержал Данке, - и это следует сделать уже сейчас, потому что принцессе грозит не смерть, и даже не пытка какая-нибудь, а вы понимаете, король, в общем…
- Что-о? Ах, он тварь! Ну, тварь! Ну, я ему покажу! – воскликнул Король громче, но руки свои, как мог, пытался усмирить, дабы его советник опять не упал.
Затем Король резко затряс головой и добавил, но уже другим тоном:
- Простите меня, мои верноподданные, Король последнее время не в себе.
Гризел только учтиво поклонился в ответ.
- А впрочем, мне так или иначе нужно чтобы вы немедленно привезли ее во дворец! Немедленно! Вы это понимаете?
- Разумеется, сэр! - откликнулся рыцарь. – Но мирным способом не получится. У меня уже появилась идея. Не позволите ли мне взять вашего советника для составления плана захвата?
- Да, бери! – Данке даже не понял, что речь шла о нем и, недоумевая, показал пальцем сначала на самого себя, а потом на Гризела. Он спустился к нему с возвышения и начал пристально изучать наружность рыцаря сквозь свои стекляшки.
- Отправляйся с Серой Лошадью, советник Данке, - обратился Витторе Светлый к нему торжественным тоном, а потом добавил: - И не забывай смотреть себе под ноги!
- А ты, - Король обратился уже к Серой Лошади, - ты…. В общем, ты, храбрый рыцарь Гризел, в случае, если моя дочь вернется домой целой и невредимой…ну короче, если что, ты можешь рассчитывать на ее руку.
- Я понял Вас, мой Король.
- Замечательно. Ступайте, друзья. Если что-то Вам понадобится…
- Благодарю Вас! До свидания! – промямлил Данке и, схватив Гризела за рукав, поспешил смыться, дабы не провоцировать Витторе Светлого на дальнейший затяжной разговор.
Через некоторое время, Гризел, блуждая по лабиринтам вслед за Данке, очутился в комнатке с большим количеством бумаг и чертежных инструментов. Посреди всего этого стоял большой стол, и не было ни одного стула, куда бы усталый Гризел мог присесть. А Данке тем временем принялся рыться в бумагах, и вытащил на стол большой сверток.
- План замка Левитации, мне кажется.
Потом другой.
- А вот еще одна версия, только не знаю, какая правильнее. Но сейчас узнаем, верно?…
- Карта местности, - сказал Данке, притащив еще один сверток.
- Чего нам не хватает? – спросил Данке опять. - Вот, кажется, карта двух королевств.
- Ну, во-первых, - отвечает Гризел, - это слишком общая карта, а во-вторых, нет ли чистой бумаги?
- Конечно, вот, здесь.
Гризел взял лист и принялся чертить в уголке какие-то стрелочки и квадратики, обдумывая идею.
- Вероятно, для штурма нам придется собрать армию, не так ли?…
- Армию? Я думаю, что это не обязательно. Разве нельзя пробраться внутрь и без армии?
- И попытаться выкрасть принцессу? Нет, Данке, это невозможно…
- Но ведь, насколько я знаю, у Замка Левитации слабая охрана.
- Только внешне так кажется. На самом деле внутри много людей, и если поднимут тревогу, вторгшихся не на свою территорию убьют, вероятно, на месте. Я был на их пиру и там не особо контролировали входящих и выходящих. Но здесь – совсем другое дело. Если б можно было так легко и просто пробраться внутрь, как ты говоришь, то я хоть в одиночку уже б давно так и сделал!
- Тогда что?
- Тогда…тогда…
- Быть может, незаметно, но и не в одиночку, задача выполнима…
- Почему бы и нет…
- Я предлагаю тебе собрать от пяти до пятнадцати воинов, а не рисковать целой армией и не затевать крупномасштабное сражение.
- Неужели похищение принцессы не является поводом для такого сражения?
- На мой взгляд, нет!
- Любишь же ты нашу принцессу!
- Дело не в любви, рыцарь Гризел, дело в том, что взять штурмом замок и убить всех людей можно всегда и без особого труда, но выкрасть принцессу – это гораздо более хитрое дело!
- Замечательно. Тогда нужно отыскать эти пять тире пятнадцать бравых воинов, и привести сюда, и составить план спасения принцессы.
- Да! Именно.
После некоторой паузы, во время которой Гризел как-то неоднозначно смотрел на Данке, рыцарь наконец не выдержал и сказал:
- Ну что ты стоишь!
- А что?
- Пойдем же!
- А, да, я иду уже, иду.
-
-
24.10.2012 в 15:30Баль.
-
-
24.10.2012 в 18:46-
-
24.10.2012 в 18:53Lilith_Darkmoon, отсутствие юмора - не обязательно страдания)
з.
-
-
24.10.2012 в 19:41-
-
27.10.2012 в 19:04Только Баль какой-то не Баль, а скорее Дюм xDDDПроду!
-
-
01.11.2012 в 18:54Гость, (от 27-ого октября в 21:04), спасибо! Четвертый параграф готов, но он вышел немного большим по объему (1700 слов) и куда более депрессивным, чем задумывалось. И там опять все еще речь идёт о Штирлице и дальнейших его "ужасных фантазиях", так что получается, что опять я Бальзаков пугаю почём зря.
Мизантроп ИЛИ в этом случае готов быть хоть Гюго что б понравится. Узнаете до конца всё в шестом параграфе)-
-
01.11.2012 в 19:011774 слова.
Прошло целых два дня с тех пор, как рыцарь и советник Короля принялись составлять свой план. Небольшой отряд из пятерых человек был уже собран, и теперь Гризел на своей серой неторопливо въезжал по дороге в лес. Нескоро свернув с дороги в чащу и проехав тропой добрых полчаса, он вдруг очутился на очень живописной поляне. Посреди поляны протекала небольшая речушка, и там, куда она текла дальше, деревья тянулись друг к дружке с противоположных сторон и образовывали собою своеобразный навес. Под такой защитой укрывалась от посторонних глаз низенькая кривая хижина, построенная из коричневого камня и совсем не заметная. Гризел, с возком в руке, подошел к деревянной двери и трижды постучал, но ответа не последовало. Он постучал снова, и дверь вдруг отворилась – она была не заперта.
- Джеймс? - тихо шепнул рыцарь, осторожно ступая по деревянному полу вглубь почти пустой комнаты.
Ответа не последовало.
- Рейнхарт? – спросил он еще тише, ибо сам понимал, что их здесь нет и никто ему не ответит.
Гризел не знал, что ему теперь делать, так как жителей той хижины ему непременно нужно было найти именно сейчас, то есть немедленно. Если их нет дома, то они могут быть еще совершенно где угодно. Пойти их искать – только терять время, ждать их – не в его духе. И все же он попробовал: положив свою ношу на ветхий стол в центре комнаты, приставил стул, сел, и тяжело вздохнул.
Словно наваждение, послышались сплошные вопрошания, как будто бы говорил Рейнхарт. «Не слышу? Кто-то есть? Кто может быть? Правда? Что-то нужно? Что-то нужно… Странно? Проверить? Наверх? Не пойдешь? Почему не пойдешь? Пошли, ну? Разве там кто-то есть? И все же кто-то… Пойдешь? Смотри…там…». Затем как будто бы громкий вопль: «Прекрати переспрашивать! – словно это был Джеймс, - ты делаешь много шуму…». «Я не…». Дверной скрип.
- Дьявол!! – послышалось после хлопка. – Дурья ты башка, Харт, я же говорил – к нам действительно кто-то залез!
Гризел резко обернулся на звук. Это не могло быть галлюцинацией! Не могло. Но почему тогда перед ним одна голая деревянная стена и опять всё утихло? Рыцарь поднялся со своего места, и повнимательнее присмотревшись по углам, обнаружил подозрительные разрезы в полу, образующие прямоугольник. Он только успел наклонить голову вперед, чтобы посмотреть поближе на них, как резко отпрянул назад, ибо дверь люка неожиданно распахнулась и на Гризела сразу же воззрилась пара серых глаз.
- Я же сказал, здесь никого нет! Ну кроме…
- Гризела…
- Да…Привет! – сказал Рейнхарт, вылезая из дыры в полу. Это был крепкий упитанный человек в грубой рубахе воина, не нашедшего ничьего покровительства, с дымчато-черного цвета волосами и красивым окрасом темно-серых глаз, которые даже в самые благосклонные времена не становились менее серьезными.
- Э…
Второй, Джеймс, вместо приветствия лишь укоризненно потряс головой и цыкнул в сторону посетителя, едва лишь его живописные черные кудри и скуластое лицо показались над полом. В полный рост он был выше Рейнхарта на полголовы, в два раза уже его в кости и гораздо пластичнее.
- Здравствуй, Харт! – сказал рыцарь, пожимая руку своему коллеге. – Здравствуй, Джеймс!
Гризел и Рейнхарт сели напротив друг друга.
- Как поживаешь, дружище? Какой судьбой решил заглянуть в наши края?
- Мрачная история, - ответил Гризел. – Даже не знаю, как рассказать.
- Как, до того мрачная?
- Не то слово…
В это время Джеймс, который так даже и не поздоровался с Серой Лошадью, воскликнул:
- Боже мой, Гризел! Неужели…правда ли это…это мне?
Рыцарь Джеймс, оказывается, уже успел запустить руки в узелок, лежавший на столе, и его содержимое вызвало на его лице прямо таки детскую радость.
- Что это? – спросил Рейнхарт.
- Ну, хлеб…немного молока…и…
- Яйца! Гризел, дорогуша, ты не представляешь, я не ел яиц на завтрак уже так много времени, меня измучила жизнь в этой дыре, я хочу есть, а он меня не кормит! – Джеймс укоризненно показал пальцем в сторону Харта. – Здесь отвратительно – холодно, голодно, сыро, темно, а еще и эти вечные осторожности, я чувствую себя каким-то изгнанником…
- Я знаю, Джеймс, я знаю, - ответил он успокаивающе, - это скоро закончится…. Вас восстановят…
- Каким образом? – удивился Харт.
- Вы должны помочь мне вызволить принцессу Светлую из плена, - сказал Гризел, - только и всего.
-
-
01.11.2012 в 19:01- ЧТО??! Я…я не п-понял…!
- Как это произошло?? Вы что там все, в Белом Дворце, придурки что ли? Как вы могли это допустить?! Серая Лошадь! Отвечай!
Но Серая Лошадь лишь опустил свой взгляд в пол. Брови его сошлись к переносице. В сердце он чувствовал нарастающую злобу.
- Во-первых, - сказал Гризел страшным голосом, не поднимая взгляда, - меня там не было. Это случилось три ночи тому назад. Во-вторых…говорят, задействована была какая-то мощная магия и одна дамочка утверждает, что видела в темноте самого Лорда Тьмы, но она подумала, что это ей кажется, потому что Принцесса мирно спала и кругом было тихо. Однако, на заре кровать была пуста.
- Подожди! Я опять не понял, - спросил Джеймс оторопело. – Что значит «видела в темноте самого Лорда Тьмы»? Неужели он похитил принцессу?
Рейнхарт шлепнул себя рукой по лицу и сказал раздраженно:
- А кто еще, Джеймс, кто же еще, как не он? – а Гризел продолжил свой рассказ:
- По всему королевству подняли тревогу, обыскали каждый маленький домишко, даже в Серебристой Долине мгновенно узнали о пропаже. Ее нигде не было, да и не могло быть. Я приехал во дворец только утром и разозлился, что никто не послал за мной раньше, а потом тут же поехал в Край, где правит этот Лорд.
- И ты, надеюсь, ошибался? Не мог же, в самом деле, он этого сделать…выкрасть нашу дорогую…чудесную…принцессу?
- Джеймс! Ты что, не понял? Я своими глазами видел. Знаешь, что он сказал? Он сказал что «вражде больше не бывать». Он устроил в ее честь богатый пир, велел народу «славить Принцессу», называл ее своим миротворцем, а сам тем временем заключил в северо-восточную башню, самую высокую, самую неприступную, самую изолированную. Вчера и сегодня я снова ездил посмотреть на эту башню. Иногда там зажигается свет. Маленький огонёк в ночи. Она там одна, в краю вечной темноты, и прошло уже почти три дня. Я не могу себе даже представить, что этот негодяй мог сотворить с ней. Я хочу убить его, пригвоздить высоко к той башне и смотреть, как его бездыханное тело будут клевать птицы…
Бедняга Джеймс был в неком шоке и моральном изнеможении от всего сказанного рыцарем Светлого Королевства. Он сел и закрыл свою голову руками, уложив ее на стол. Рейнхарт только нахмурился.
- Не впадай в апатию, бравый рыцарь…эй…ну Джеймс, ну ты чего? А мы поможем ему распять этого грязного черномазого извращенца, правда, Джеймс?
- Угу.
В хижине было тихо и грустно. Дверь была заперта, ветра не было, но неожиданно черные кудри на голове его чуть-чуть затряслись, и Джеймс, который уже с минуту сидел, как мертвый, мгновенно оживши, с лицом раскрасневшимся обратился к коллеге:
- Что у тебя есть?
- Я уже и не думал, что ты спросишь, - ответил Гризел, успокоенный, улыбающийся. – У меня есть план вторжения в Замок, который составил советник Короля Витторе. Еще есть два лучника, один меченосец и маг. И это без учета меня самого.
- Мало… Очень мало. Маг-то хоть хороший?
- Лартон.
- А, этот! Этого-то я точно знаю. Все на свете умеет, но никогда ничего не делает. Ленив, как Рейнхарт. Гордость Королевства Света.
- …Да.
- Замечательно, с ним мы точно пропадём. Тем более, с планом «вторжения в замок». Кого ты слушаешь вечно? Тебе внушает доверие этот очкарик Данке, «советник Короля»?
На сей раз Гризел и вовсе промолчал. Они с Джеймсом оба хороши в своей манере выражаться, резки, прямолинейны, при этом оба ранимы и очень остро всё воспринимают. Видимо поэтому их дружба возможна только благодаря Рейнхарту, который не ругается почем зря, а прощает многое.
- Я предлагаю новый план, Гризел, – сказал Джеймс. – Твоя дружина – ладно, пускай попытаются осуществить «вторжение», как хотите, ну а мы с тобой и Хартом заберем уже непосредственно принцессу Светлую. Как тебе такой план?
- Такой план уже был, это чистая теоретика, и я не понял, на что ты намекаешь. Эта северо-восточная башня находится в десятках метрах над Землей и в ней всего одно небольшое окно, которое выходит на лес и на безжизненное поле.
- Её еще называют Башней Страха, - вдруг заговорил Рейнхарт, - и там уже много лет никого не держали. Я как-то раз забирался туда, пока был на службе у Лорда. Обыкновенная пустая комната с каменным полом и, как и во всех остальных комнатах в замке, там днем темнее, чем ночью, и царит атмосфера вечной грусти. Вообще, она абсолютно типична для старого крыла Замка Левитации, но туда очень тяжело пройти, целый лабиринт входов и выходов, лестница на четыре тысячи ступенек и две сломанные лифтовые камеры…
- …одним словом, не прокатит. Но я знаю, как можно избежать четыре тысячи ступенек и сэкономить время.
- Как же?
- Я уже начинаю догадываться, Джеймс… - Рейнхарт покачал головой.
- Да. Положись на нас, Серая Лошадь. Приезжай завтра утром. А сейчас – ступай.
- Подожди, как, уже? Пускай еще задержится, я ведь хотел отварить яйца…
- Нет, Харт, - сказал Гризел. – Большое спасибо, но я действительно должен идти. Я приду, завтра в шесть часов, моя дружина подождет у дороги, хорошо?
- Нет, мы здесь никогда не знаем, сколько точно времени, хотя в шесть я наверняка буду валяться в своём темном подвале как бревно. Приходи тогда, когда Солнце покажется из-за деревьев, которые растут на краю во-он той поляны.
- Хорошо. До свидания, Джеймс. До свидания, Рейнхарт.
С этими словами рыцарь покинул хижину. Лес уже не казался таким безмятежным, а небо наполовину заволокло тучами и, казалось, в любую момент мог начаться дождь. Гризел думал о завтрашнем походе, о своих людях и о рыцарях Рейнхарте и Джеймсе. Эти двое родились и выросли в Краю Тьмы и пошли на службу за несколько лет до того, как Лорд занял трон. Они так же успели побыть и на службе у Короля Витторе, но, не будучи никогда по-собачьи преданными ни одному из правителей, двое сильных, бравых воина, в конце концов, оказались в этой лачужке в чаще леса, изгнанники обоих королевств, не питающих никаких патриотических чувств ни к Тьме, где кругом один смрад и не видно рассветов Солнца, ни к Свету, где Король Витторе с его недальновидной политикой. Но если Джеймс знает, что говорит, то уже завтра принцесса будет спасена, чего бы это им всем не стоило, и рыцари превратятся из изгнанников в героев.
Вечером Гризел поехал во дворец, где его встретил Данке. У него было приподнятое настроение, и он живее, чем обычно, рассказывал ему о том, как они с отрядом сегодня опять обсуждали план спасения Принцессы. Серая Лошадь ничего ему не рассказал о своём сегодняшнем визите к друзьям – «врагам народа». Все равно советник не может ехать с ними завтра в поход на замок, по состоянию здоровья и по запрету Короля. Гризел не знает, что будет завтра. Но для Данке его план - единственная, неопровержимая истина.
-
-
06.11.2012 в 22:47-
-
07.11.2012 в 21:08Скажите автору, как Достоевский, пожалуйста: не жестоко ли это я со Штирлицем?
А то обидится ещеИ узнаются ли Джеймс с Рейнхартом?...-
-
07.11.2012 в 21:16Ну, я, правда, несколько нетипичный Дост... Вроде нормально всё :3
Короля с Данке сразу узнал, а вот насчёт Джеймса и Рейнхарта пока только предположения, потому что ещё не так хорошо разбираюсь..)
-
-
07.11.2012 в 21:41Я бы назвал с удовольствием свой ТИМ, и вы бы сразу все поняли. Но, к сожалению, это может повлиять на судьбу продолжения фанфика. А я не допущу...Джеймс и Рейнхарт - ближайшие друзья "одинокого волка" Гризела.
Обозвать Штира серой, да еще и лошадью было верхом жестокости и невежественностиДжеймс - логико-интуитивный-экстраверт (Джек Лондон), Рейнхарт - этико-сенсорный-интроверт, дуал его (Теодор Драйзер). В принципе их легко спутать с Габеном и Гексли, хотя серьезных оснований для этого нет. Но они еще должны проявить себя с хорошей стороны.Одним словом, я просто мастер спойлинга! *автор радуется* : ))))
-
-
07.11.2012 в 22:33-
-
07.11.2012 в 23:25Я Штира только как Гризела читаю, "лошадь" слух режет, но я успешно абстрагируюсь.)
Я всё-таки не настолько не разбираюсь в соционике, как выясняется - предположения оказались верны. Если в Джеймсе я был почти уверен, то в Рейнхарте почему-то сомневался сильно. Теперь вижу, что зря.) Габен и Гексли почему-то в голову не приходили ._.
Дост тоже радуется и ждёт-ждёт-ждёт. :3
-
-
07.11.2012 в 23:43-
-
24.11.2012 в 11:581857 слов.
Нет ничего прекраснее, чем утро в Светлом Королевстве. Рыцарь на сером коне, проезжающий мимо небольших каменных домиков, может наблюдать картину пробуждения горожан во всей её красе, если у него хватит наглости заглянуть в каждую раскрытую перед ним дверь, из которой на него поглядывает очередная ленивая сонная физиономия. Отовсюду слышно, как бабы будят своих мужиков-ремесленников и младшеньких ремесленничков; на базарной площади уже слышны веселые возгласы торговцев и тяжелые вздохи лавочников. А в самых дальних и темных углах начинает оживать самое мертвое население городка – бродяги, пьяницы, калеки и попрошайки.
Городишко не имеет никакого названия, и представляет собой всего лишь скопление домов, облепивших полукругом в несколько слоев Белый Дворец с севера и востока, как раз перед его главными воротами. Есть также малые ворота, в западной стене Дворца. Как раз там рыцаря на сером коне и ожидала его команда.
…Нет ничего прекраснее, чем утро в Светлом Королевстве, - следует повторить это, так как за пределами пускай и маленького города всаднику сразу же начинает дышаться легче. Вдали от уличных помоев и грязного люду, вдали от вони, больных и калек, там, где благоухают кусты цветущих роз, и приятно хрустит трава под ногами, как только ты оказываешься за чертой северо-западного направления, там легкий утренний ветерок приносит с собой запах любимой родной земли и дыхание самой Жизни. На голубом небе рисунок светлый, чистый облаков и отчасти Луны. Она и звезды освещают ночи в Королевстве Света, что никогда не бывает до конца темно, и даже когда луны нет на небе, солнце не уходит далеко за горизонт и оставляет Королевство на всю ночь в сумерках. В Краю же Тьмы ни ночью, ни днём нельзя даже увидеть звезды, лишь бледное белое сияние достигает земли сквозь толстый покров туч.
Бывает порой, в ответственный день, когда не знаешь наверняка, что тебе, в самом деле, предстоит, по телу пробегают мурашки и, озираясь по сторонам, очень наблюдательный, погружаешься в какие-то довольно абстрактные и отвлеченные философские думы. Вот и Гризел, с лицом бледным и совершенно отсутствующим выражением в глазах, вероятно, от того, что мало спит и ест, но много работает и думает о плохом, сегодня приехал к западным воротам Белого Дворца с таким перекошено-умиротворенным лицом, так самозабвенно наблюдая окружающий пейзаж, что совсем не заметил пятерку, ожидавшую его.
- Сэр! – махал рукою маленький человечек, сидящий верхом на приземистой лошади с толстыми ногами и уродливой челкой, закрывающей глаза.
Рыцарь с некоторой рассеянностью посмотрел на него, затем быстро приблизился к группе.
- Доброе утро, сэр Гризел, - сказал другой, на белом коне, поклонившись.
- Доброе утро…доброе утро.
- Доброе утро, командир! Доброе! – поздоровался в свою очередь третий, лучник на рыжей лошади, у которой шерсть так и лоснилась, и лодыжки были такие же тонкие, как и у наездника.
Четвертый всадник на коричневой кобыле ничего не сказал, а только почтительно кивнул. В ответ Гризел кивнул и ему, а затем сказал человеку, стоявшему во вратах:
- Доброе утро и тебе, Данке.
- Боже, как это несправедливо, - сказал советник, улыбаясь. – Почему вам можно отправиться в поход спасать Принцессу, а мне нельзя?
- Пфф, какой вопрос! Потому что мы – храбрые рыцари, а ты – всего лишь советник.
- Молчи лучше, Элиотт, ты никакой не рыцарь, а лучник, - сказал человечек на уродливой лошади. Глазки у него были очень добрые, а улыбка сдержанная, и он тоже был лучником. А Элиотт, который правда сильно напоминал свою лошадь худыми жилистыми ногами и длинным осунувшимся лицом, выглядел куда менее дружелюбным.
- Милый Данке, - обратился к советнику галантный рыцарь на белом коне, - Его Величество ценит твой прекрасный ум и чуткое сердце, когда они рядом, по правую руку от него самого.
-…а идти в атаку, рубить и колоть – это дело наше, - добавил Гризел.
- Тогда, надеюсь, вы мне расскажите, как всё было, когда вернетесь?
- Если вернемся, - проворчал Элиотт. Рыцарь на белом коне посмотрел на него с опаской и быстро прибавил: - Разумеется, расскажем, Данке!
- Хорошо, Тэд. Вам, пожалуй, пора выезжать…и так ждали нашего верховоду очень долго. До свидания всем, и удачи! Верните же принцессу назад, домой, целой и невредимой!
Всадники развернули своих лошадей на запад. Гризел, замерев на секунду перед тем, как отправится в путь, обернулся к вратам, и бледными губами тихо прошептал:
- Спасибо. Данке.
- Битте, битте. Поезжайте. А и да, - советник подбежал к белому коню и положил Тэду в кожаную сумку свертки, - это копии, еще разок посмотрите по дороге, хорошо? Дорога длинная.
Дорога действительно была очень длинная. Проехав около двух часов по ровной местности, всадники добрались до развилки. Здесь начинался лес. Одна дорога вела направо, сначала обходила лес кругом, затем цепляла небольшой его участок и выводила путника на равнину. Но эта дорога вела не в Край Тьмы, а в сторону. Другая дорога шла налево, тоже обходя лес кругом, а затем входила в самую глубь его. За лесом эта дорога плавно переходила в ту, что ведет прямиком к Замку Левитации.
Разумеется, можно было б добраться до Замка длинным обходным путём, поехав направо, добравшись до равнины, а затем, ориентируясь по звездам или Солнцу добраться до пункта назначения. Но Данке посоветовал именно традиционный, быстрый путь, и никто не сомневался в его интеллектуальном авторитете.
- Теперь нам придется разделиться, - сказал Гризел, возглавляющий группу всадников.
- Что? – удивился Элиотт. – Почему, сэр? Такого в плане не было.
- Знаю, что не было. Но…вчера план изменился. В нашем походе задействованы еще дополнительные силы, и я вынужден ехать по этому пути. Встретимся на главной дороге, ведущей к Замку, у последней лесополосы. Вы ведь подождете меня?
- А вы не скажете, что такие за силы? – полюбопытствовал «маленький человечек». Тэд нахмурившись, заявил: - Абсолютно, сэр, мы вас подождем. У последней лесополосы к Замку. На главной дороге.
- Замечательно, никакого другого ответа я от вас и не ожидал. Тэд, ты остаешься за главного. Элиотт, глаза в оба. Зигги, будь осторожен. А ты, Лартон…не спи.
- Не сплю, - ответил Лартон, всадник на коричневой кобыле.
Гризел накинул свой капюшон на голову и спешно поскакал на своей серой в обход леса. Он ехал к Джеймсу и Рейнхарту, коль скоро солнце должно было показаться над верхушками тех самых деревьев, которые растут на краю поляны, неподалеку от которой находится их маленькая хижина. Но четверка знать не знала никаких Джеймсов или Рейнхартов, и какие же «дополнительные силы» задействованы в плане. Даже сам Гризел не знал, что же такое придумал его друг. Конечно, он рисковал, и ставил под угрозу успех всего похода, да и потом, он вообще не любил случайности или неорганизованности, которой при таких сроках нельзя было бы, в любом случае, избежать. А у Джеймса фортуна такая: в одну минуту потерять всё, либо обрести огромное богатство. Однако для риска были особые причины, и серая мчалась вперед галопом, наверное, в неведении, что оставляет позади четверых людей, которым на пути угрожает не меньшая опасность…
-
-
24.11.2012 в 12:00- Что такое? – спросил Зигги.
- Какого черта, - повторил Элиотт снова, - я сразу понял это, я всегда знал, что так и будет.
- Да что случилось?
- Я знал, что он куда-нибудь быстро смоется, а мы… мы будем въезжать в темный лес вот так вот, одни, ты ведь понимаешь? Просто взгляни на это убожество, - он указал на лесной проход впереди, - сразу видно, какие Бетлеры, какие черти там водятся, не правда ли?
- Обыкновенный лес, - ответил Зигги, посмотрев туда, куда указывал его коллега-лучник, - только сухих сучьев много…а ну-ка погоди, что ты сказал?
- Что?
- Перед «водятся»…что ты сказал, повтори, пожалуйста?
- «Черти».
- Нет-нет, еще раньше!
- «Бетлеры», - ответил Элиотт, - Бетлеры, да? Бетлеры! Бетлеры!!
- Чего это ты? – всадники уже прошли по узкой лесной дороге около пары сотен метров, Зигги смотрел на раскрывшего рот Элиотта и недоумевал.
- Что это? Смотри туда! Вон, смотри!
- Что ты видишь? – спросил Тэд, лошадь которого замерла впереди.
- Там, в кустах!
Зигмунд обернулся посмотреть и увидел, как рыцарь мгновенно обнажает меч, и в ту же секунду из кустов появляется нечто, огромного роста, извлекающее очень низкий, громкий вопль, что напугало Зигги до того, что он начал кричать вместе с этим существом. Машинально вытащив стрелу, Зигги с Элиоттом натянули луки, и поразились великану, стоящему перед ними. Его суровое лицо обличало крайнее недовольство.
- Кто смел пройти сюда? – спросил великан, сдвинув брови, возвышаясь над путниками. От его голоса даже воздух дрожал, как от страха. Окинув одним лишь взглядом рыцаря Тэда, со всей его декоративностью, и навострившего на великана свой блестящий меч, великан заключил: - Светлячки, значит! Приехали!
Ноздри великана громко тянули воздух, кажется, он вот-вот закричит, так, что полопаются барабанные перепонки:
- ПОШЛИ ВОН!!! – но можно себе представить, что великан не закричал, а вместо этого потребовал:
- А ну немедленно! Разворачивайтесь и пошли по-злому по-больному в свою светлячковую страну, живо!
- Уважаемый хранитель леса, могу я вас так называть? Видите ли, - сказал Тэд очень даже любезно, - эта освещенная солнцем территория, мы еще не переступили черту Темного Королевства.
- Что-о? – великан выпучил на Тэда глаза так, что у него была возможность вонзить меч в один из них, но мигом поплатиться за это жизнью. – А ты знаешь, светлячок, мелкий, что Темное королевство – это не то, что не освещается? Это у-ни-тар-но-е государство! У него есть совершенно четкие границы. И светит здесь солнце, или нет, голубчик, это наша территория, это территория Тьмы, издревле. Я. Здесь. Живу.
- Тогда прощу прощения у вас, как у хозяина земли, которую нам необходимо пересечь, извинения за причиненное неудобство, нарушение обеспеченных вам, по законодательству, прав, и…
- Замолчи, смазливая козявка! Твои разглагольствования мне не нужны!
Меланхоличное лицо Тэда приняло гневное выражение, но всего на какой-то миг, так, что великан ничего не заметил.
- Вы меня за дурака не считайте, - сказал великан, прохаживаясь перед ними сначала влево, затем вправо, пребывая в какой-то задумчивости, - где вы, по-вашему, находитесь? Правильно! В Краю Тьмы! И по старому обычаю я не могу вас так просто взять и отпустить!
Великан молчал и находился в задумчивости, а его пронизывающий, устрашающий взгляд резал пространство вокруг себя с одного путника до другого, и вдруг взгляд этот остановился на одном из них.
- Ладно, - сказал великан. – Я вас отпущу, при одном условии!
- При каком же? – подозрительно выгнул бровь Элиотт.
- Отдайте мне во-он того смазливого мальчонку!
Зигги всего будто передернуло от страха и ужаса. Что? Как? Как можно было только такое придумать?! Отдать великану Зигмунда!?…
- НЕТ! – Тэд потерял самообладание и великан тут же изверг пронзительный вопль, и заблестело острие меча, покрытое кровью темного создания до самой рукояти, прошедшее бедро великана насквозь и обратно. В тот же миг белый конь отпрянул резко в сторону и, удалившись на некоторое расстояние, Тэд и великан затеяли смертельную игру, где великан то и дело старался навалиться на рыцаря и его увертливого коня, но кругом летели брызги его собственной крови, каждый раз, когда Тэд совершал новое движение.
Элиотт пустил стрелу в сантиметре от уха великана и, потеряв на секунду внимание, великан чуть было не погиб от хладной стали, которая могла бы угодить ему в грудь или живот. Ещё больше рассвирепев, он сделал несколько шагов вперед, заставляя Тэда отступить. Стрелы Зигмунда не получали достаточного ускорения, он был как сам не свой, и к тому же, прицеливаясь, боялся ненароком попасть в своего друга. Наконец угодившая в предплечье великану стрела привела его в настоящее бешенство, и он, выдернув, схватил стрелу в здоровую руку и с невеликанской силой метнул в первую попавшуюся ему на глаза цель.